Неточные совпадения
— А мне так хотелось еще раз
поблагодарить дядю за все его благодеянии мне и Боре. C’est son filleuil, [Это его крестник,] — прибавила она таким тоном, как будто это известие должно
было крайне обрадовать князя Василия.
Полк,
благодаря строгости и старательности полкового командира,
был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау.
— Ах, какое несчастие! Дело, вы говорите, решительное? Мортье не взят, однако. (Он подумал.) Очень рад, что вы привезли хорошие вести, хотя смерть Шмита
есть дорогая плата за победу. Его величество, верно, пожелает вас видеть, но не нынче.
Благодарю вас, отдохните. Завтра
будьте на выходе после парада. Впрочем, я вам дам знать.
— Еще впереди много, много всего
будет, — сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что́ делалось в душе Болконского. — Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я
буду Бога
благодарить, — прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.
—
Благодарю всех, господа, все части действовали геройски: пехота, кавалерия и артиллерия. Каким образом в центре оставлены два орудия? — спросил он, ища кого-то глазами. (Князь Багратион не спрашивал про орудия левого фланга; он знал уже, что там в самом начале дела
были брошены все пушки.) — Я вас, кажется, просил, — обратился он к дежурному штаб-офицеру.
— Князь, то, что̀ я сказала,
есть всё, что́
есть в моем сердце. Я
благодарю за честь, но никогда не
буду женой вашего сына.
— Я?… Я в Петербург, — отвечал Пьер детским, нерешительным голосом. — Я
благодарю вас. Я во всем согласен с вами. Но вы не думайте, чтоб я
был так дурен. Я всею душой желал
быть тем, чем вы хотели бы, чтоб я
был; но я ни в ком никогда не находил помощи… Впрочем, я сам прежде всего виноват во всем. Помогите мне, научите меня и, может
быть, я
буду… — Пьер не мог говорить дальше; он засопел носом и отвернулся.
— После Аустерлица! — мрачно сказал князь Андрей. — Нет; покорно
благодарю, я дал себе слово, что служить в действующей русской армии я не
буду. И не
буду, ежели бы Бонапарте стоял тут, у Смоленска, угрожая Лысым Горам, и тогда бы я не стал служить в русской армии. Ну, так я тебе говорил, — успокоиваясь продолжал князь Андрей. — Теперь ополченье, отец главнокомандующим 3-го округа, и единственное средство мне избавиться от службы —
быть при нем.
«Нет, теперь уже не упущу случая, как после Аустерлица», думал он, ожидая всякую секунду встретить государя и чувствуя прилив крови к сердцу при этой мысли. — «Упаду в ноги и
буду просить его. Он поднимет, выслушает и еще
поблагодарит меня». «Я счастлив, когда могу сделать добро, но исправить несправедливость
есть величайшее счастье», воображал Ростов слова, которые скажет ему государь. И он пошел мимо любопытно смотревших на него, на крыльцо занимаемого государем дома.
У него
было блестящее положение в обществе,
благодаря интимности с графиней Безуховой, блестящее положение на службе,
благодаря покровительству важного лица, доверием которого он вполне пользовался и у него
были зарождающиеся планы женитьбы на одной из самых богатых невест Петербурга, которые очень легко могли осуществиться.
Старый кобель, с своими мотавшимися на ляжках клоками,
благодаря происшедшей остановке, перерезывая дорогу волку,
был уже в пяти шагах от него. Как будто почувствовав опасность, волк покосился на Карая, еще дальше спрятав полено (хвост) между ног и наддал скоку. Но тут — Николай видел только, что что-то сделалось с Караем — он мгновенно очутился на волке и с ним вместе повалился кубарем в водомоину, которая
была перед ними.
Еще в начале этой травли, Данило, услыхав улюлюканье, выскочил на опушку леса. Он видел, как Карай взял волка и остановил лошадь, полагая, что дело
было кончено. Но когда охотники не слезли, волк встряхнулся и опять пошел на утек, Данило выпустил своего бурого не к волку, а прямою линией к засеке так же, как Карай, — на перерез зверю.
Благодаря этому направлению, он подскакивал к волку в то время, как во второй раз его остановили дядюшкины собаки.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо
были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и
благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз,
благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер
была весела, оживлена и хороша, какою никогда еще не видал ее Николай.
Наташа похорошела в деревне, как все ей говорили, а в этот вечер,
благодаря своему взволнованному состоянию,
была особенно хороша. Она поражала полнотой жизни и красоты, в соединении с равнодушием ко всему окружающему. Ее черные глаза смотрели на толпу, никого не отыскивая, а тонкая, обнаженная выше локтя рука, облокоченная на бархатную рампу, очевидно бессознательно, в такт увертюры, сжималась и разжималась, комкая афишу.
Граф Остерман-Толстой встретил возвращавшихся гусар, подозвал Ростова,
благодарил его и сказал, что он представит государю о его молодецком поступке и
будет просить для него Георгиевский крест.
— Господа! — сказал дрогнувший голос государя; толпа зашелестила и опять затихла, и Пьер ясно услыхал столь приятно-человеческий и тронутый голос государя, который говорил: — «Никогда я не сомневался в усердии русского дворянства. Но в этот день оно превзошло мои ожидания.
Благодарю вас от лица отечества. Господа,
будем действовать — время всего дороже…»
Правда, всё в темном, в мрачном свете представлялось князю Андрею — особенно после того, как оставили Смоленск (который по его понятиям можно и должно
было защищать) 6-го августа, и после того, как отец больной должен
был бежать в Москву и бросить на расхищение столь любимые, обстроенные и им населенные Лысые Горы; но несмотря на то,
благодаря полку князь Андрей мог думать о другом, совершенно независимом от общих вопросов, предмете — о своем полку.
—
Благодарю вашу светлость, — отвечал князь Андрей, — но я боюсь, что не гожусь больше для штабов, — сказал он с улыбкой, которую Кутузов заметил. Кутузов вопросительно посмотрел на него. — А главное, — прибавил князь Андрей, — я привык к полку, полюбил офицеров, и люди меня, кажется, полюбили. Мне бы жалко
было оставить полк. Ежели я отказываюсь от чести
быть при вас, то поверьте…
Пьер не
ел целый день, и запах картофеля показался ему необыкновенно приятным. Он
поблагодарил солдата и стал
есть.
Во время этого трудного путешествия, m-llе Bourienne, Десаль и прислуга княжны Марьи
были удивлены ее твердостью духа и деятельностью. Она позже всех ложилась, раньше всех вставала, и никакие затруднения не могли остановить ее.
Благодаря ее деятельности и энергии, возбуждавших ее спутников, к концу второй недели они подъезжали к Ярославлю.
В Троицкой Лавре они говорили о прошедшем, и он сказал ей, что ежели бы он
был жив, он
благодарил бы вечно Бога за свою рану, которая свела его опять с нею; но с тех пор они никогда не говорили о будущем.
В разоренной и сожженной Москве Пьер испытал почти крайние пределы лишений, которые может переносить человек; но,
благодаря своему сильному сложению и здоровью, которого он не сознавал до сих пор и в особенности
благодаря тому, что эти лишения подходили так незаметно, что нельзя
было сказать, когда они начались, он переносил не только легко, но и радостно свое положение.
—
Благодарю всех! — сказал он, обращаясь к солдатам и опять к офицерам. В тишине, воцарившейся вокруг него, отчетливо слышны
были его медленно выговариваемые слова: —
благодарю всех за трудную и верную службу. Победа совершенная, и Россия не забудет вас. Вам слава во веки! — Он помолчал, оглядываясь.
—
Есть тысячи причин почему (он сделал особое ударение на слово почему).
Благодарю вас, княжна, — сказал он тихо. — Иногда тяжело.
Только в наше самоуверенное время популяризации знаний,
благодаря сильнейшему орудию невежества — распространению книгопечатания, вопрос о свободе воли сведен на такую почву, на которой и не может
быть самого вопроса. В наше время большинство так называемых передовых людей, т. е. толпа невежд, приняла работы естествоиспытателей, занимающихся одною стороной вопроса, за разрешение всего вопроса.
Неточные совпадения
Стародум(целуя сам ее руки). Она в твоей душе.
Благодарю Бога, что в самой тебе нахожу твердое основание твоего счастия. Оно не
будет зависеть ни от знатности, ни от богатства. Все это прийти к тебе может; однако для тебя
есть счастье всего этого больше. Это то, чтоб чувствовать себя достойною всех благ, которыми ты можешь наслаждаться…
Почувствовавши себя на воле, глуповцы с какой-то яростью устремились по той покатости, которая очутилась под их ногами. Сейчас же они вздумали строить башню, с таким расчетом, чтоб верхний ее конец непременно упирался в небеса. Но так как архитекторов у них не
было, а плотники
были неученые и не всегда трезвые, то довели башню до половины и бросили, и только,
быть может,
благодаря этому обстоятельству избежали смешения языков.
Я же, с своей стороны, изведав это средство на практике, могу засвидетельствовать, что не дальше, как на сих днях
благодаря оному раскрыл слабые действия одного капитан-исправника, который и
был вследствие того представлен мною к увольнению от должности.
Но никто не догадался, что
благодаря именно этому обстоятельству город
был доведен до такого благосостояния, которому подобного не представляли летописи с самого его основания.
После помазания больному стало вдруг гораздо лучше. Он не кашлял ни разу в продолжение часа, улыбался, целовал руку Кити, со слезами
благодаря ее, и говорил, что ему хорошо, нигде не больно и что он чувствует аппетит и силу. Он даже сам поднялся, когда ему принесли суп, и попросил еще котлету. Как ни безнадежен он
был, как ни очевидно
было при взгляде на него, что он не может выздороветь, Левин и Кити находились этот час в одном и том же счастливом и робком, как бы не ошибиться, возбуждении.