Неточные совпадения
Разговор этот отчасти успокоил княгиню; но совершенно
спокойною она не могла быть.
— Я хочу предостеречь тебя в том, — сказал он тихим голосом, — что по неосмотрительности и легкомыслию ты можешь подать в свете повод говорить о тебе. Твой слишком оживленный
разговор сегодня с графом Вронским (он твердо и с
спокойною расстановкой выговорил это имя) обратил на себя внимание.
После их
разговора о религии, когда они были еще женихом и невестой, ни он, ни она никогда не затевали
разговора об этом, но она исполняла свои обряды посещения церкви, молитвы всегда с одинаковым
спокойным сознанием, что это так нужно.
Но
спокойное и веселое выражение лица Катавасова вдруг поразило его, и ему так стало жалко своего настроения, которое он, очевидно, нарушал этим
разговором, что он, вспомнив свое намерение, остановился.
Желать обнять у вас колени // И, зарыдав, у ваших ног // Излить мольбы, признанья, пени, // Всё, всё, что выразить бы мог, // А между тем притворным хладом // Вооружать и речь и взор, // Вести
спокойный разговор, // Глядеть на вас веселым взглядом!..
Оба эти лица вели между собою
спокойный разговор, который, однако, не тек плавным потоком, а шел лаконически, отдельными замечаниями, насмешечками и сдержанными улыбками, дополнявшими лаконические недомолвки устной речи.
Неточные совпадения
Разговор начался за столом об удовольствии
спокойной жизни, прерываемый замечаниями хозяйки о городском театре и об актерах.
Разговорам ее о религии он не придавал значения, считая это «системой фраз»; украшаясь этими фразами, Марина скрывает в их необычности что-то более значительное, настоящее свое оружие самозащиты; в силу этого оружия она верит, и этой верой объясняется ее
спокойное отношение к действительности, властное — к людям. Но — каково же это оружие?
Они сидели друг против друга за тем же столом, за которым мы с ним вчера пили вино за его «воскресение»; я мог вполне видеть их лица. Она была в простом черном платье, прекрасная и, по-видимому,
спокойная, как всегда. Говорил он, а она с чрезвычайным и предупредительным вниманием его слушала. Может быть, в ней и видна была некоторая робость. Он же был страшно возбужден. Я пришел уже к начатому
разговору, а потому некоторое время ничего не понимал. Помню, она вдруг спросила:
Не говоря с ней ни слова, мы помещались, он по одну сторону, а я по другую, и с самым
спокойным видом, как будто совсем не замечая ее, начинали между собой самый неблагопристойный
разговор.
И в том, что, вместо простых
разговоров самого
спокойного содержания, вышла раздирательная мелодрама, виноват Дмитрий Сергеич.