Неточные совпадения
Вронский никогда
не знал семейной жизни. Мать его была в молодости блестящая светская женщина, имевшая во
время замужества, и в особенности после, много романов, известных всему свету. Отца своего он почти
не помнил и был воспитан в Пажеском Корпусе.
— Долли, постой, душенька. Я видела Стиву, когда он был влюблен в тебя. Я
помню это
время, когда он приезжал ко мне и плакал, говоря о тебе, и какая поэзия и высота была ты для него, и я знаю, что чем больше он с тобой жил, тем выше ты для него становилась. Ведь мы смеялись бывало над ним, что он к каждому слову прибавлял: «Долли удивительная женщина». Ты для него божество всегда была и осталась, а это увлечение
не души его…
— О! как хорошо ваше
время, — продолжала Анна. —
Помню и знаю этот голубой туман, в роде того, что на горах в Швейцарии. Этот туман, который покрывает всё в блаженное то
время, когда вот-вот кончится детство, и из этого огромного круга, счастливого, веселого, делается путь всё уже и уже, и весело и жутко входить в эту анфиладу, хотя она кажется и светлая и прекрасная…. Кто
не прошел через это?
Левин
помнил, как в то
время, когда Николай был в периоде набожности, постов, монахов, служб церковных, когда он искал в религии помощи, узды на свою страстную натуру, никто
не только
не поддержал его, но все, и он сам, смеялись над ним. Его дразнили, звали его Ноем, монахом; а когда его прорвало, никто
не помог ему, а все с ужасом и омерзением отвернулись.
Точно так же, как память моя до самых слабых сумерков своих находит лики моих родителей и моего крестного отца, дяди Петра Неофитовича, — я
не помню времени, когда бы при мне не было крещеной немки Елизаветы Николаевны.
Неточные совпадения
Стрельцы в то
время хотя уж
не были настоящими, допетровскими стрельцами, однако кой-что еще
помнили.
Никто
не помнил, когда она поселилась в Глупове, так что некоторые из старожилов полагали, что событие это совпадало с мраком
времен.
Не помня, как оставила дом, Ассоль бежала уже к морю, подхваченная неодолимым ветром события; на первом углу она остановилась почти без сил; ее ноги подкашивались, дыхание срывалось и гасло, сознание держалось на волоске. Вне себя от страха потерять волю, она топнула ногой и оправилась.
Временами то крыша, то забор скрывали от нее алые паруса; тогда, боясь,
не исчезли ли они, как простой призрак, она торопилась миновать мучительное препятствие и, снова увидев корабль, останавливалась облегченно вздохнуть.
— Ну их,
не поминайте; в Петербурге еще
не было; да и черт с ними! — вскричал он с каким-то раздражительным видом. — Нет, будемте лучше об этом… да, впрочем… Гм! Эх, мало
времени,
не могу я с вами долго остаться, а жаль! Было бы что сообщить.
А кстати:
не припомните ли вы, Родион Романович, как несколько лет тому назад, еще во
времена благодетельной гласности, осрамили у нас всенародно и вселитературно одного дворянина — забыл фамилию! — вот еще немку-то отхлестал в вагоне,
помните?