Неточные совпадения
— А я знаю, отчего вы зовете меня
на бал. Вы ждете много от этого бала, и вам хочется, чтобы все тут были, все
принимали участие.
— Хорошо ли вы провели ночь? — сказал он, наклоняясь пред нею и пред мужем вместе и предоставляя Алексею Александровичу
принять этот поклон
на свой счет и узнать его или не узнать, как ему будет угодно.
— Да, я теперь всё поняла, — продолжала Дарья Александровна. — Вы этого не можете понять; вам, мужчинам, свободным и выбирающим, всегда ясно, кого вы любите. Но девушка в положении ожидания, с этим женским, девичьим стыдом, девушка, которая видит вас, мужчин, издалека,
принимает всё
на слово, — у девушки бывает и может быть такое чувство, что она не знает, что сказать.
Парменыч радостно
принял Левина, показал ему всё свое хозяйство, рассказал все подробности о своих пчелах и о роевщине нынешнего года; но
на вопросы Левина о покосе говорил неопределенно и неохотно.
Несмотря
на уверения старосты о пухлявости сена и о том, как оно улеглось в стогах, и
на его божбу о том, что всё было по-божески, Левин настаивал
на своем, что сено делили без его приказа и что он потому не
принимает этого сена зa пятьдесят возов в стогу.
После долгих споров дело решили тем, чтобы мужикам
принять эти одиннадцать стогов, считая по пятидесяти возов,
на свою долю, а
на господскую долю выделять вновь.
Иван Парменов стоял
на возу,
принимая, разравнивая и отаптывая огромные навилины сена, которые сначала охапками, а потом вилами ловко подавала ему его молодая красавица-хозяйка.
— Отложить и никого не
принимать, — сказал он
на вопрос швейцара, с некоторым удовольствием, служившим признаком его хорошего расположения духа, ударяя
на слове «не
принимать».
Всё это было прекрасно, но Вронский знал, что в этом грязном деле, в котором он хотя и
принял участие только тем, что взял
на словах ручательство зa Веневского, ему необходимо иметь эти 2500, чтоб их бросить мошеннику и не иметь с ним более никаких разговоров.
Что же касалось до предложения, сделанного Левиным, —
принять участие, как пайщику, вместе с работниками во всем хозяйственном предприятии, — то приказчик
на это выразил только большое уныние и никакого определенного мнения, а тотчас заговорил о необходимости
на завтра свезти остальные снопы ржи и послать двоить, так что Левин почувствовал, что теперь не до этого.
Наивный мужик Иван скотник, казалось, понял вполне предложение Левина —
принять с семьей участие в выгодах скотного двора — и вполне сочувствовал этому предприятию. Но когда Левин внушал ему будущие выгоды,
на лице Ивана выражалась тревога и сожаление, что он не может всего дослушать, и он поспешно находил себе какое-нибудь не терпящее отлагательства дело: или брался за вилы докидывать сено из денника, или наливать воду, или подчищать навоз.
Вернувшись домой, Вронский нашел у себя записку от Анны. Она писала: «Я больна и несчастлива. Я не могу выезжать, но и не могу долее не видать вас. Приезжайте вечером. В семь часов Алексей Александрович едет
на совет и пробудет до десяти». Подумав с минуту о странности того, что она зовет его прямо к себе, несмотря
на требование мужа не
принимать его, он решил, что поедет.
Чувство гнева
на жену, не хотевшую соблюдать приличий и исполнять единственное постановленное ей условие ― не
принимать у себя своего любовника, не давало ему покоя.
― Не угодно ли? ― Он указал
на кресло у письменного уложенного бумагами стола и сам сел
на председательское место, потирая маленькие руки с короткими, обросшими белыми волосами пальцами, и склонив
на бок голову. Но, только что он успокоился в своей позе, как над столом пролетела моль. Адвокат с быстротой, которой нельзя было ожидать от него, рознял руки, поймал моль и опять
принял прежнее положение.
— Через неделю. Ответ же ваш о том,
принимаете ли вы
на себя ходатайство по этому делу и
на каких условиях, вы будете так добры, сообщите мне.
Когда встали из-за стола, Левину хотелось итти за Кити в гостиную; но он боялся, не будет ли ей это неприятно по слишком большой очевидности его ухаживанья за ней. Он остался в кружке мужчин,
принимая участие в общем разговоре, и, не глядя
на Кити, чувствовал ее движения, ее взгляды и то место,
на котором она была в гостиной.
Сморщенное лицо Алексея Александровича
приняло страдальческое выражение; он взял ее за руку и хотел что-то сказать, но никак не мог выговорить; нижняя губа его дрожала, но он всё еще боролся с своим волнением и только изредка взглядывал
на нее. И каждый раз, как он взглядывал, он видел глаза ее, которые смотрели
на него с такою умиленною и восторженною нежностью, какой он никогда не видал в них.
— Бетси говорила, что граф Вронский желал быть у нас, чтобы проститься пред своим отъездом в Ташкент. — Она не смотрела
на мужа и, очевидно, торопилась высказать всё, как это ни трудно было ей. — Я сказала, что я не могу
принять его.
— Да нет, я не могу его
принять, и это ни к чему не… — Она вдруг остановилась и взглянула вопросительно
на мужа (он не смотрел
на нее). — Одним словом, я не хочу…
Развод, подробности которого он уже знал, теперь казался ему невозможным, потому что чувство собственного достоинства и уважение к религии не позволяли ему
принять на себя обвинение в фиктивном прелюбодеянии и еще менее допустить, чтобы жена, прощенная и любимая им, была уличена и опозорена.
— Стива говорит, что он
на всё согласен, но я не могу
принять его великодушие, — сказала она, задумчиво глядя мимо лица Вронского. — Я не хочу развода, мне теперь всё равно. Я не знаю только, что он решит об Сереже.
— Здесь Христос невидимо предстоит,
принимая вашу исповедь, — сказал он, указывая
на Распятие. — Веруете ли вы во всё то, чему учит нас Святая Апостольская Церковь? — продолжал священник, отворачивая глаза от лица Левина и складывая руки под эпитрахиль.
Как ни часто и много слышали оба о
примете, что кто первый ступит
на ковер, тот будет главой в семье, ни Левин, ни Кити не могли об этом вспомнить, когда они сделали эти несколько шагов.
Воспоминание о том, как он
принял, возвращаясь со скачек, ее признание в неверности (то в особенности, что он требовал от нее только внешнего приличия, а не вызвал
на дуэль), как раскаяние, мучало его.
— Ну что, Капитоныч? — сказал Сережа, румяный и веселый возвратившись с гулянья накануне дня своего рождения и отдавая свою сборчатую поддевку высокому, улыбающемуся
на маленького человека с высоты своего роста, старому швейцару. — Что, был сегодня подвязанный чиновник?
Принял папа?
По тону Бетси Вронский мог бы понять, чего ему надо ждать от света; но он сделал еще попытку в своем семействе.
На мать свою он не надеялся. Он знал, что мать, так восхищавшаяся Анной во время своего первого знакомства, теперь была неумолима к ней за то, что она была причиной расстройства карьеры сына. Но он возлагал большие надежды
на Варю, жену брата. Ему казалось, что она не бросит камня и с простотой и решительностью поедет к Анне и
примет ее.
Анна уже была дома. Когда Вронский вошел к ней, она была одна в том самом наряде, в котором она была в театре. Она сидела
на первом у стены кресле и смотрела пред собой. Она взглянула
на него и тотчас же
приняла прежнее положение.
Он слышал шаги Степана Аркадьича,
принимая их за дальний топот лошадей, слышал хрупкий звук оторвавшегося с кореньями угла кочки,
на которую он наступил,
принимая этот звук за полет дупеля.
В последнее время между двумя свояками установилось как бы тайное враждебное отношение: как будто с тех пор, как они были женаты
на сестрах, между ними возникло соперничество в том, кто лучше устроил свою жизнь, и теперь эта враждебность выражалась в начавшем
принимать личный оттенок разговоре.
Университетский вопрос был очень важным событием в эту зиму в Москве. Три старые профессора в совете не
приняли мнения молодых; молодые подали отдельное мнение. Мнение это, по суждению одних, было ужасное, по суждению других, было самое простое и справедливое мнение, и профессора разделились
на две партии.
Одни, к которым принадлежал Катавасов, видели в противной стороне подлый донос и обман; другие ― мальчишество и неуважение к авторитетам. Левин, хотя и не принадлежавший к университету, несколько раз уже в свою бытность в Москве слышал и говорил об этом деле и имел свое составленное
на этот счет мнение; он
принял участие в разговоре, продолжавшемся и
на улице, пока все трое дошли до здания Старого Университета.
Сейчас же, еще за ухой, Гагину подали шампанского, и он велел наливать в четыре стакана. Левин не отказался от предлагаемого вина и спросил другую бутылку. Он проголодался и ел и пил с большим удовольствием и еще с большим удовольствием
принимал участие в веселых и простых разговорах собеседников. Гагин, понизив голос, рассказывал новый петербургский анекдот, и анекдот, хотя неприличный и глупый, был так смешон, что Левин расхохотался так громко, что
на него оглянулись соседи.
— Mon ami, [Друг мой,] — сказала Лидия Ивановна, осторожно, чтобы не шуметь, занося складки своего шелкового платья и в возбуждении своем называя уже Каренина не Алексеем Александровичем, a «mon ami», — donnez lui la main. Vous voyez? [дайте ему руку. Видите?] Шш! — зашикала она
на вошедшего опять лакея. — Не
принимать.
В продолжение всего дня за самыми разнообразными разговорами, в которых он как бы только одной внешней стороной своего ума
принимал участие, Левин, несмотря
на разочарование в перемене, долженствовавшей произойти в нем, не переставал радостно слышать полноту своего сердца.