Неточные совпадения
А вместе с тем на этом самом
месте воспоминаний чувство стыда усиливалось, как будто какой-то внутренний голос именно
тут, когда она вспомнила о Вронском, говорил ей: «тепло, очень тепло, горячо».
Из театра Степан Аркадьич заехал в Охотный ряд, сам выбрал рыбу и спаржу к обеду и в 12 часов был уже у Дюссо, где ему нужно было быть у троих, как на его счастье, стоявших в одной гостинице: у Левина, остановившегося
тут и недавно приехавшего из-за границы, у нового своего начальника, только что поступившего на это высшее
место и ревизовавшего Москву, и у зятя Каренина, чтобы его непременно привезти обедать.
Сергей Иванович вложил руку в ящик, положил куда-то свой шар и, дав
место Левину, остановился
тут же.
Львов. Ну, зачем, спрашивается, вы привезли меня сюда, к этим коршунам! Не
место тут для нас с вами! Честные люди не должны знать этой атмосферы!
— Да, так на чем я остановилась? Ну вот, было у него
место тут хорошее — и начальник такой милый, но Ваня не мог и вышел в отставку.
Неточные совпадения
Покуда Тимофеевна // С хозяйством управлялася, // Крестьяне
место знатное // Избрали за избой: //
Тут рига, конопляники, // Два стога здоровенные, // Богатый огород. // И дуб
тут рос — дубов краса. // Под ним присели странники: // «Эй, скатерть самобраная, // Попотчуй мужиков».
Скотинин. То ль еще увидишь, как опознаешь меня покороче. Вишь ты, здесь содомно. Через час
место приду к тебе один.
Тут дело и сладим. Скажу, не похвалясь: каков я, право, таких мало. (Отходит.)
— Вот он вас проведет в присутствие! — сказал Иван Антонович, кивнув головою, и один из священнодействующих,
тут же находившихся, приносивший с таким усердием жертвы Фемиде, что оба рукава лопнули на локтях и давно лезла оттуда подкладка, за что и получил в свое время коллежского регистратора, прислужился нашим приятелям, как некогда Виргилий прислужился Данту, [Древнеримский поэт Вергилий (70–19 гг. до н. э.) в поэме Данте Алигьери (1265–1321) «Божественная комедия» через Ад и Чистилище провожает автора до Рая.] и провел их в комнату присутствия, где стояли одни только широкие кресла и в них перед столом, за зерцалом [Зерцало — трехгранная пирамида с указами Петра I, стоявшая на столе во всех присутственных
местах.] и двумя толстыми книгами, сидел один, как солнце, председатель.
Да и в словесных науках они, как видно, не далеко уходили…» —
Тут на минуту Кошкарев остановился и сказал: — В этом
месте, плут… он немножко кольнул вас.
— Ну, поискать в других
местах, поездить. —
Тут богатая мысль сверкнула в голове Чичикова, глаза его стали побольше. — Да вот прекрасное средство! — сказал он, глядя в глаза Платонову.