Неточные совпадения
— Вы сходите, сударь, повинитесь еще. Авось Бог даст. Очень мучаются, и
смотреть жалости, да и всё в доме навынтараты пошло.
Детей, сударь, пожалеть надо. Повинитесь, сударь. Что делать! Люби кататься…
— Да, я его знаю. Я не могла без жалости
смотреть на него. Мы его обе знаем. Он добр, но он горд, а теперь так унижен. Главное, что меня тронуло… — (и тут Анна угадала главное, что могло тронуть Долли) — его мучают две вещи: то, что ему стыдно
детей, и то, что он, любя тебя… да, да, любя больше всего на свете, — поспешно перебила она хотевшую возражать Долли, — сделал тебе больно, убил тебя. «Нет, нет, она не простит», всё говорит он.
Действительно, мальчик чувствовал, что он не может понять этого отношения, и силился и не мог уяснить себе то чувство, которое он должен иметь к этому человеку. С чуткостью
ребенка к проявлению чувства он ясно видел, что отец, гувернантка, няня — все не только не любили, но с отвращением и страхом
смотрели на Вронского, хотя и ничего не говорили про него, а что мать
смотрела на него как на лучшего друга.
Хотя и хлопотливо было
смотреть за всеми
детьми и останавливать их шалости, хотя и трудно было вспомнить и не перепутать все эти чулочки, панталончики, башмачки с разных ног и развязывать, расстегивать и завязывать тесемочки и пуговки.
Когда затихшего наконец
ребенка опустили в глубокую кроватку и няня, поправив подушку, отошла от него, Алексей Александрович встал и, с трудом ступая на цыпочки, подошел к
ребенку. С минуту он молчал и с тем же унылым лицом
смотрел на
ребенка; но вдруг улыбка, двинув его волоса и кожу на лбу, выступила ему на лицо, и он так же тихо вышел из комнаты.
Сначала она думала о
детях, о которых, хотя княгиня, а главное Кити (она на нее больше надеялась), обещала за ними
смотреть, она всё-таки беспокоилась.
Открытие это, вдруг объяснившее для нее все те непонятные для нее прежде семьи, в которых было только по одному и по два
ребенка, вызвало в ней столько мыслей, соображений и противоречивых чувств, что она ничего не умела сказать и только широко раскрытыми глазами удивленно
смотрела на Анну. Это было то самое, о чем она мечтала еще нынче дорогой, но теперь, узнав, что это возможно, она ужаснулась. Она чувствовала, что это было слишком простое решение слишком сложного вопроса.
— Дайте мне его, — сказала она, услыхав писк
ребенка. — Дайте, Лизавета Петровна, и он
посмотрит.
— Ну вот, пускай папа
посмотрит, — сказала Лизавета Петровна, поднимая и поднося что-то красное, странное и колеблющееся. — Постойте, мы прежде уберемся, — и Лизавета Петровна положила это колеблющееся и красное на кровать, стала развертывать и завертывать
ребенка, одним пальцем поднимая и переворачивая его и чем-то посыпая.
—
Посмотри теперь, — сказала Кити, поворачивая к нему
ребенка так, чтобы он мог видеть его. Личико старческое вдруг еще более сморщилось, и
ребенок чихнул.
Неточные совпадения
И нарочно
посмотрите на
детей: ни одно из них не похоже на Добчинского, но все, даже девочка маленькая, как вылитый судья.
— Какие миленькие
дети, — сказал Чичиков,
посмотрев на них, — а который год?
А вот пройди в это время мимо его какой-нибудь его же знакомый, имеющий чин ни слишком большой, ни слишком малый, он в ту же минуту толкнет под руку своего соседа и скажет ему, чуть не фыркнув от смеха: «
Смотри,
смотри, вон Чичиков, Чичиков пошел!» И потом, как
ребенок, позабыв всякое приличие, должное знанию и летам, побежит за ним вдогонку, поддразнивая сзади и приговаривая: «Чичиков!
— Справедливо изволили заметить, ваше превосходительство. Но представьте же теперь мое положение… — Тут Чичиков, понизивши голос, стал говорить как бы по секрету: — У него в доме, ваше превосходительство, есть ключница, а у ключницы
дети. Того и
смотри, все перейдет им.
Дворовые мужчины, в сюртуках, кафтанах, рубашках, без шапок, женщины, в затрапезах, полосатых платках, с
детьми на руках, и босоногие ребятишки стояли около крыльца,
посматривали на экипажи и разговаривали между собой.