Неточные совпадения
— Может быть. Едут на обед к товарищу, в самом веселом расположении духа. И
видят, хорошенькая женщина обгоняет их на извозчике, оглядывается и, им по крайней мере кажется, кивает им и смеется. Они, разумеется, зa ней. Скачут
во весь дух. К удивлению их, красавица останавливается у подъезда
того самого дома, куда они едут. Красавица взбегает на верхний этаж. Они
видят только румяные губки из-под короткого вуаля и прекрасные маленькие ножки.
Вронский поехал
во Французский театр, где ему действительно нужно было
видеть полкового командира, не пропускавшего ни одного представления
во Французском театре, с
тем чтобы переговорить с ним о своем миротворстве, которое занимало и забавляло его уже третий день. В деле этом был замешан Петрицкий, которого он любил, и другой, недавно поступивший, славный малый, отличный товарищ, молодой князь Кедров. А главное, тут были замешаны интересы полка.
В
то время когда он шел по коридору, мальчик отворил дверь
во второй денник налево, и Вронский
увидел рыжую крупную лошадь и белые ноги.
Левин говорил
то, что он истинно думал в это последнее время. Он
во всем
видел только смерть или приближение к ней. Но затеянное им дело
тем более занимало его. Надо же было как-нибудь доживать жизнь, пока не пришла смерть. Темнота покрывала для него всё; но именно вследствие этой темноты он чувствовал, что единственною руководительною нитью в этой темноте было его дело, и он из последних сил ухватился и держался за него.
Что? Что такое страшное я
видел во сне? Да, да. Мужик — обкладчик, кажется, маленький, грязный, со взъерошенною бородой, что-то делал нагнувшись и вдруг заговорил по-французски какие-то странные слова. Да, больше ничего не было
во сне, ― cказал он себе. ― Но отчего же это было так ужасно?» Он живо вспомнил опять мужика и
те непонятные французские слова, которые призносил этот мужик, и ужас пробежал холодом по его спине.
Во все это тяжелое время Алексей Александрович замечал, что светские знакомые его, особенно женщины, принимали особенное участие в нем и его жене. Он замечал
во всех этих знакомых с трудом скрываемую радость чего-то,
ту самую радость, которую он
видел в глазах адвоката и теперь в глазах лакея. Все как будто были в восторге, как будто выдавали кого-то замуж. Когда его встречали,
то с едва скрываемою радостью спрашивали об ее здоровье.
Вы не можете себе представить
ту жажду его
видеть, которую я испытываю, и потому не можете представить
ту благодарность, которую
во мне возбудит ваша помощь.
И, перебирая события последних дней, ей казалось, что
во всем она
видела подтверждение этой страшной мысли: и
то, что он вчера обедал не дома, и
то, что он настоял на
том, чтоб они в Петербурге остановились врознь, и
то, что даже теперь шел к ней не один, как бы избегая свиданья с глазу на глаз.
Теперь или никогда надо было объясниться; это чувствовал и Сергей Иванович. Всё,
во взгляде, в румянце, в опущенных глазах Вареньки, показывало болезненное ожидание. Сергей Иванович
видел это и жалел ее. Он чувствовал даже
то, что ничего не сказать теперь значило оскорбить ее. Он быстро в уме своем повторял себе все доводы в пользу своего решения. Он повторял себе и слова, которыми он хотел выразить свое предложение; но вместо этих слов, по какому-то неожиданно пришедшему ему соображению, он вдруг спросил...
Она благодарна была отцу за
то, что он ничего не сказал ей о встрече с Вронским; но она
видела по особенной нежности его после визита,
во время обычной прогулки, что он был доволен ею. Она сама была довольна собою. Она никак не ожидала, чтоб у нее нашлась эта сила задержать где-то в глубине души все воспоминания прежнего чувства к Вронскому и не только казаться, но и быть к нему вполне равнодушною и спокойною.
Он спросил ужинать и стал рассказывать ей подробности бегов; но в тоне,
во взглядах его, всё более и более делавшихся холодными, она
видела, что он не простил ей ее победу, что
то чувство упрямства, с которым она боролась, опять устанавливалось в нем.
Как всегда, у стен прислонились безликие недописанные иконы, к потолку прилипли стеклянные шары. С огнем давно уже не работали, шарами не пользовались, их покрыл серый слой копоти и пыли. Все вокруг так крепко запомнилось, что, и закрыв глаза, я
вижу во тьме весь подвал, все эти столы, баночки с красками на подоконниках, пучки кистей с держальцами, иконы, ушат с помоями в углу, под медным умывальником, похожим на каску пожарного, и свесившуюся с полатей голую ногу Гоголева, синюю, как нога утопленника.
При жизни мать рассказала Евсею несколько сказок. Рассказывала она их зимними ночами, когда метель, толкая избу в стены, бегала по крыше и всё ощупывала, как будто искала чего-то, залезала в трубу и плачевно выла там на разные голоса. Мать говорила сказки тихим сонным голосом, он у неё рвался, путался, часто она повторяла много раз одно и то же слово — мальчику казалось, что всё, о чём она говорит, она
видит во тьме, только — неясно видит.
Промозглая темнота давит меня, сгорает в ней душа моя, не освещая мне путей, и плавится, тает дорогая сердцу вера в справедливость, во всеведение божие. Но яркой звездою сверкает предо мной лицо отца Антония, и все мысли, все чувства мои — около него, словно бабочки ночные вокруг огня. С ним беседую, ему творю жалобы, его спрашиваю и
вижу во тьме два луча ласковых глаз. Дорогоньки были мне эти три дня: вышел я из ямы — глаза слепнут, голова — как чужая, ноги дрожат. А братия смеётся:
Неточные совпадения
Скотинин. Я никуда не шел, а брожу, задумавшись. У меня такой обычай, как что заберу в голову,
то из нее гвоздем не выколотишь. У меня, слышь ты, что вошло в ум, тут и засело. О
том вся и дума,
то только и
вижу во сне, как наяву, а наяву, как
во сне.
Во-первых, она сообразила, что городу без начальства ни на минуту оставаться невозможно; во-вторых, нося фамилию Палеологовых, она
видела в этом некоторое тайное указание; в-третьих, не мало предвещало ей хорошего и
то обстоятельство, что покойный муж ее, бывший винный пристав, однажды, за оскудением, исправлял где-то должность градоначальника.
К удивлению, бригадир не только не обиделся этими словами, но, напротив
того, еще ничего не
видя, подарил Аленке вяземский пряник и банку помады.
Увидев эти дары, Аленка как будто опешила; кричать — не кричала, а только потихоньку всхлипывала. Тогда бригадир приказал принести свой новый мундир, надел его и
во всей красе показался Аленке. В это же время выбежала в дверь старая бригадирова экономка и начала Аленку усовещивать.
И точно, он начал нечто подозревать. Его поразила тишина
во время дня и шорох
во время ночи. Он
видел, как с наступлением сумерек какие-то тени бродили по городу и исчезали неведомо куда и как с рассветом дня
те же самые тени вновь появлялись в городе и разбегались по домам. Несколько дней сряду повторялось это явление, и всякий раз он порывался выбежать из дома, чтобы лично расследовать причину ночной суматохи, но суеверный страх удерживал его. Как истинный прохвост, он боялся чертей и ведьм.
— Да, она нам призналась, что с
того дня, как
увидела Печорина, он часто ей грезился
во сне и что ни один мужчина никогда не производил на нее такого впечатления. Да, они были счастливы!