Неточные совпадения
— И труда большого нет, ежели политику как следует вести. Придет, например,
начальство в департамент — встань и поклонись; к докладу тебя потребует — явись; вопрос предложит — ответь, что нужно, а разговоров не затевай. Вышел из департамента — позабудь. Коли видишь, что начальник по улице встречу идет, — зайди
в кондитерскую или на другую сторону перебеги. Коли столкнешься с
начальством в жилом помещении — отвернись, скоси
глаза…
Тогда он решился. Вышел из ворот и пошел прямиком. Шел, шел и наконец пришел
в большой город,
в котором главное
начальство резиденцию имело. Смотрит — и
глазам не верит! Давно ли
в этом самом городе"мерзавцы"на всех перекрестках программы выкрикивали, а"людишки"
в норах хоронились — и вдруг теперь все наоборот сделалось! Людишки свободно по улицам ходят, а"мерзавцы"спрятались… Что за причина такая?
С тех пор в Щучьей-Заводи началась настоящая каторга. Все время дворовых, весь день, с утра до ночи, безраздельно принадлежал барину. Даже в праздники старик находил занятия около усадьбы, но зато кормил и одевал их — как? это вопрос особый — и заставлял по воскресеньям ходить к обедне. На последнем он в особенности настаивал, желая себя выказать
в глазах начальства христианином и благопопечительным помещиком.
Холодная душь более никого не пугала: дверь затрещала, в окна полетели камни, а квартального стащили за ноги с забора и, овладев шприцем, окачивали его
в глазах начальства.
— Значит, ты их не любишь, если не ловил… А я ловил, даже за это из корпуса был исключён… И теперь стал бы ловить, но не хочу компрометироваться
в глазах начальства. Потому что хотя любовь к певчим птицам — и благородная страсть, но ловля их — забава, недостойная солидного человека… Будучи на твоём месте, я бы ловил чижиков — непременно! Весёлая птичка… Это именно про чижа сказано: птичка божия…
Неточные совпадения
Любопытство меня мучило: куда ж отправляют меня, если уж не
в Петербург? Я не сводил
глаз с пера батюшкина, которое двигалось довольно медленно. Наконец он кончил, запечатал письмо
в одном пакете с паспортом, снял очки и, подозвав меня, сказал: «Вот тебе письмо к Андрею Карловичу Р., моему старинному товарищу и другу. Ты едешь
в Оренбург служить под его
начальством».
— Что кричишь-то? Я сам закричу на весь мир, что ты дурак, скотина! — кричал Тарантьев. — Я и Иван Матвеич ухаживали за тобой, берегли, словно крепостные, служили тебе, на цыпочках ходили,
в глаза смотрели, а ты обнес его перед
начальством: теперь он без места и без куска хлеба! Это низко, гнусно! Ты должен теперь отдать ему половину состояния; давай вексель на его имя; ты теперь не пьян,
в своем уме, давай, говорю тебе, я без того не выйду…
Двери камер были отперты, и несколько арестантов было
в коридоре. Чуть заметно кивая надзирателям и косясь на арестантов, которые или, прижимаясь к стенам, проходили
в свои камеры, или, вытянув руки по швам и по-солдатски провожая
глазами начальство, останавливались у дверей, помощник провел Нехлюдова через один коридор, подвел его к другому коридору налево, запертому железной дверью.
Он стал искать
глазами начальство и, увидав невысокого худого человека с усами,
в офицерских погонах, ходившего позади народа, обратился к нему:
«Сам видел,
в руках у них видел три тысячи как одну копеечку,
глазами созерцал, уж нам ли счету не понимать-с!» — восклицал Трифон Борисович, изо всех сил желая угодить «
начальству».