Неточные совпадения
Созвавши дворовых, он потребовал, чтоб ему указали, куда покойный
отец прятал деньги. Но никто ничего не отвечал. Даже те, которые нимало не сомневались, что стариковы деньги перешли к Улите, не указали на нее. Тогда обшарили весь дом и все сундуки и дворовых людей, даже навоз на конном дворе перерыли, но денег не
нашли, кроме двухсот рублей, которые старик отложил в особый пакет с надписью: «На помин души».
— Вот тебе на, убежал! — восклицает матушка, — обиделся! Однако как же это… даже не простился! А все ты! — укоряет она
отца. — Иуда да Иуда… Сам ты Иуда! Да и ты, дочка любезная,
нашла разговор! Ищи сама себе женихов, коли так!
Но невольно спрашиваешь себя: что сталось бы, если бы и на
отца нашел такой же смешливый час, как и на тетеньку Ольгу Порфирьевну?
Каждый год приезжал я в деревню на несколько недель и с каждым годом
находил отца моего все более и более грустным, в себя углубленным, задумчивым до робости.
Пускай она с Фернандо, // Как нищая, под окнами блуждает: // Я отвергаю от себя ее! // Эмилия не дочь мне; пусть она //
Найдет отца себе другого; я отвергнул // Бесстыдную от сердца своего. // Когда б она пришла к моим дверям, // Усталая, голодная, худая, // Как смерть, когда б она просила // Кусочка хлеба у меня, и этого // Я б не дал ей; пускай она умрет // На обесчещенном моем пороге!..
Неточные совпадения
Отцы-пустынножители, // И жены непорочные, // И книжники-начетчики // Их ищут — не
найдут!
Стародум. Ему многие смеются. Я это знаю. Быть так.
Отец мой воспитал меня по-тогдашнему, а я не
нашел и нужды себя перевоспитывать. Служил он Петру Великому. Тогда один человек назывался ты, а не вы. Тогда не знали еще заражать людей столько, чтоб всякий считал себя за многих. Зато нонче многие не стоят одного.
Отец мой у двора Петра Великого…
Надо вам сказать, что у меня нет семейства: об
отце и матери я лет двенадцать уж не имею известия, а запастись женой не догадался раньше, — так теперь уж, знаете, и не к лицу; я и рад был, что
нашел кого баловать.
Я очень хорошо помню, как раз за обедом — мне было тогда шесть лет — говорили о моей наружности, как maman старалась
найти что-нибудь хорошее в моем лице, говорила, что у меня умные глаза, приятная улыбка, и, наконец, уступая доводам
отца и очевидности, принуждена была сознаться, что я дурен; и потом, когда я благодарил ее за обед, потрепала меня по щеке и сказала:
— Как тебе не стыдно предполагать во мне такие мысли! — с жаром подхватил Аркадий. — Я не с этой точки зрения почитаю
отца неправым; я
нахожу, что он должен бы жениться на ней.