Неточные совпадения
Когда он встречался с человеком, имеющим угрюмый вид, он не
наскакивал на него с восклицанием: «Что волком-то смотришь!» — но думал про себя: «Вот человек, у которого, должно быть,
на сердце горе лежит!» Когда слышал, что обыватель предается звонкому и раскатистому смеху, то также не обращался к нему с вопросом: «Чего, каналья, пасть-то разинул?» — но думал: «Вот милый человек, с которым и я охотно бы посмеялся, если бы не был помпадуром!» Результатом такого образа действий было то, что обыватели начали смеяться и плакать по своему усмотрению, отнюдь не опасаясь, чтобы в том или
другом случае было усмотрено что-либо похожее
на непризнание властей.
Мужчины и женщины, дети впопыхах мчались к берегу, кто в чем был; жители перекликались со двора в двор,
наскакивали друг на друга, вопили и падали; скоро у воды образовалась толпа, и в эту толпу стремительно вбежала Ассоль.
Где-то, в тепле уютных квартир, — министры, военные, чиновные люди; в других квартирах истерически кричат, разногласят,
наскакивают друг на друга, как воробьи, писатели, общественные деятели, гуманисты, которым этот день беспощадно показал их бессилие.
— Ну, вы, петухи индейские! как сошлися, так и
наскочили друг на друга! — говорит она ласково, — рассказывайте-ка лучше каждый про свои дела! Начинай-ка, Феденька!
Прибежал хозяин, приплыла его жена, и начался дикий скандал: все трое
наскакивали друг на друга, плевались, выли, а кончилось это тем, что, когда бабы разошлись плакать, хозяин сказал мне:
Неточные совпадения
А
на Остапа уже
наскочило вдруг шестеро; но не в добрый час, видно,
наскочило: с одного полетела голова,
другой перевернулся, отступивши; угодило копьем в ребро третьего; четвертый был поотважней, уклонился головой от пули, и попала в конскую грудь горячая пуля, — вздыбился бешеный конь, грянулся о землю и задавил под собою всадника.
— Уничтожай его! — кричал Борис, и начинался любимейший момент игры: Варавку щекотали, он выл, взвизгивал, хохотал, его маленькие, острые глазки испуганно выкатывались, отрывая от себя детей одного за
другим, он бросал их
на диван, а они, снова
наскакивая на него, тыкали пальцами ему в ребра, под колени. Клим никогда не участвовал в этой грубой и опасной игре, он стоял в стороне, смеялся и слышал густые крики Глафиры:
Началось это с того, что однажды, опоздав
на урок, Клим Самгин быстро шагал сквозь густую муть февральской метели и вдруг, недалеко от желтого здания гимназии,
наскочил на Дронова, — Иван стоял
на панели, держа в одной руке ремень ранца, закинутого за спину,
другую руку, с фуражкой в ней, он опустил вдоль тела.
Под конец адвокат, очевидно, забылся и повторил недавно сказанную им
на суде речь. Он делал так называемые красивые жесты и даже
наскакивал на педагога, мня видеть в нем противную сторону. Когда он умолк, в каюте
на несколько минут воцарилось всеобщее молчание; даже ликвидаторы как будто усомнились в правильности задуманных ими ликвидации и, с беспокойством взглянув
друг на друга, разом, для храбрости, выпили по большой.
Потом, когда он вырвал ногу и приподнялся,
на него в темноте спиной
наскочил какой-то человек и чуть опять не сбил с ног,
другой человек кричал: «коли его! что смотришь?» Кто-то взял ружье и воткнул штык во что-то мягкое.