Неточные совпадения
Правда, что Наполеон III оставил по себе целое чужеядное племя Баттенбергов, в
виде Наполеонидов, Орлеанов и проч. Все они бодрствуют и ищут глазами, всегда готовые броситься
на добычу. Но история сумеет разобраться в этом наносном хламе и отыщет, где находится действительный центр тяжести жизни. Если же она и упомянет о хламе, то для того только, чтобы сказать:
было время такой громадной душевной боли, когда всякий авантюрист овладевал человечеством без труда!
Но Генечка этого не опасался и продолжал преуспевать. Ему еще тридцати лет не
было, а уже самые лестные предложения сыпались
на него со всех сторон. Он не раз мог бы получить в провинции хорошо оплаченное и ответственное место, но уклонялся от таких предложений, предпочитая служить в Петербурге,
на глазах у начальства. Много проектов он уже выработал, а еще больше имел в
виду выработать в непродолжительном времени. Словом сказать, ему предстояло пролить свет…
— Кандидатов слишком довольно.
На каждое место десять — двадцать человек, друг у дружки так и рвут. И чем больше нужды, тем труднее: нынче и к месту-то пристроиться легче тому, у кого особенной нужды нет. Доверия больше, коли человек не жмется, вольной ногой в квартиру к нанимателю входит. Одёжа нужна хорошая,
вид откровенный. А коли этого нет, так хошь сто лет грани мостовую — ничего не получишь. Нет, ежели у кого родители
есть — самое святое дело под крылышком у них смирно сидеть.
Как бы то ни
было, но удовольствию живчика нет пределов. Диффамационный период уже считает за собой не один десяток лет (отчего бы и по этому случаю не отпраздновать юбилея?), а живчик в подробности помнит всякий малейший казус, ознаменовавший его существование. Тогда-то изобличили Марью Петровну, тогда-то — Ивана Семеныча; тогда-то к диффаматору ворвались в квартиру, и он, в
виду домашних пенатов, подвергнут
был исправительному наказанию; тогда-то диффаматора огорошили
на улице палкой.
Несмотря
на угнетенный
вид, молчаливость, все же это
был человек.
Ученье началось. Набралось до сорока мальчиков, которые наполнили школу шумом и гамом. Некоторые
были уж
на возрасте и довольно нахально смотрели в глаза учительнице. Вообще ее испытывали, прерывали во время объяснений, кричали, подражали зверям. Она старалась делать
вид, что не обращает внимания, но это ей стоило немалых усилий. Под конец у нее до того разболелась голова, что она едва дождалась конца двух часов, в продолжение которых шло ученье.
Но, выступая
на арену деятельности, он не сообразил двух вещей: во-первых, что деятельность эта не имеет впереди ничего благоприятствующего, кроме таинственных веяний, которые могут
быть и не
быть и рассчитывать
на которые во всяком случае рискованно; и, во-вторых, что общественное мнение, которое он имел в
виду, построено
на песке.
— Покуда определенных фактов в
виду еще нет, но
есть разговор — это уже само по себе представляет очень существенный признак. О вашем губернаторе никто не говорит, что он мечтает о новой эре… почему? А потому просто, что этого нет
на деле и
быть не может. А об земстве по всей России такой слух идет, хотя, разумеется, большую часть этих слухов следует отнести
на долю болтливости.
За всем тем он всегда имеет
вид нуждающегося человека, живет в нумерах, одевается более, нежели скромно, и
ест исключительно
на чужой счет.
Это частое перекочевывание дало ему массу знакомств, которые он тщательно поддерживал, не теряя из
вида даже тех товарищей, которые мелькнули мимо него почти
на мгновение. Острая память помогала ему припоминать, а чрезвычайная повадливость давала возможность возобновлять такие знакомства, которых начало, так сказать, терялось во мраке времен. Достаточно
было одной черты, одного смутного воспоминания ("а помните, как мы в форточку курили?"), чтобы восстановить целую картину прошлого.
Москва стала люднее, оживленнее; появились, хоть и наперечет, громадные дома; кирпичные тротуары остались достоянием переулков и захолустий, а
на больших улицах уже сплошь уложены
были нешироким плитняком; местами, в
виде заплат, выступал и асфальт.
Питомец, поступавший
на службу в департамент полиции исполнительной, живший
на каких-нибудь злосчастных тысячу рублей и заказывавший платье у Клеменца, мог иметь очень мало общего с блестящим питомцем, одевавшимся у Сарра, мчавшимся по Невскому
на вороном рысаке и имевшим
виды быть в непродолжительном времени attache при посольстве в Париже.
Мои
виды на будущее
были более чем посредственные; отсутствие всякой протекции и довольно скудное «положение» от родных отдавали меня
на жертву служебной случайности и осуждали
на скитание по скромным квартирам с"черным ходом"и
на продовольствие в кухмистерских.
Я узнал, что он приехал
на короткое время и остановился в гостинице. Не столько дела привлекли его, сколько любопытство. Какие могли
быть у него дела с бюрократией? — конечно, никаких! Но для любознательности поводов
было достаточно, и он не отрицал, что в обществе проснулось нечто вроде самочувствия. Не лишнее
было принять это явление в соображение, в
виду «знамени», которое он держал, и,
быть может, даже воспользоваться им
на вящее преуспеяние излюбленных интересов.
Говорят, будто и умственный интерес может служить связующим центром дружества; но, вероятно, это водится где-нибудь инде,
на"теплых водах". Там существует общее дело, а стало
быть,
есть и присущий ему общий умственный интерес. У нас все это в зачаточном
виде. У нас умственный интерес, лишенный интереса бакалейного, представляется символом угрюмости, беспокойного нрава и отчужденности. Понятно, что и дружелюбие наше не может иметь иного характера, кроме бакалейного.
Неточные совпадения
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и в то же время говорит про себя.)А вот посмотрим, как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да
есть у нас губернская мадера: неказиста
на вид, а слона повалит с ног. Только бы мне узнать, что он такое и в какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в это время дверь обрывается и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею
на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
В то время как глуповцы с тоскою перешептывались, припоминая,
на ком из них более накопилось недоимки, к сборщику незаметно подъехали столь известные обывателям градоначальнические дрожки. Не успели обыватели оглянуться, как из экипажа выскочил Байбаков, а следом за ним в
виду всей толпы очутился точь-в-точь такой же градоначальник, как и тот, который за минуту перед тем
был привезен в телеге исправником! Глуповцы так и остолбенели.
«Она
была привлекательна
на вид, — писалось в этом романе о героине, — но хотя многие мужчины желали ее ласк, она оставалась холодною и как бы загадочною.
Но пастух
на все вопросы отвечал мычанием, так что путешественники вынуждены
были, для дальнейших расспросов, взять его с собою и в таком
виде приехали в другой угол выгона.
Ранним утром выступил он в поход и дал делу такой
вид, как будто совершает простой военный променад. [Промена́д (франц.) — прогулка.] Утро
было ясное, свежее, чуть-чуть морозное (дело происходило в половине сентября). Солнце играло
на касках и ружьях солдат; крыши домов и улицы
были подернуты легким слоем инея; везде топились печи и из окон каждого дома виднелось веселое пламя.