Неточные совпадения
Изложив таким манером нечто
в свое извинение, не могу не присовокупить, что родной наш город Глупов, производя обширную торговлю квасом, печенкой и вареными яйцами, имеет три реки и,
в согласность древнему Риму, на семи горах построен, на коих
в гололедицу великое множество экипажей ломается и столь же бесчисленно лошадей побивается. Разница
в том только состоит, что
в Риме сияло нечестие, а у нас — благочестие, Рим заражало буйство, а нас — кротость,
в Риме бушевала подлая
чернь, а у нас — начальники.
Небо раскалилось и целым ливнем зноя обдавало все живущее;
в воздухе замечалось словно дрожанье и пахло гарью; земля трескалась и сделалась тверда, как камень, так что ни сохой, ни даже заступом взять ее было невозможно; травы и всходы огородных овощей поблекли; рожь отцвела и выколосилась необыкновенно рано, но была так редка, и зерно было такое тощее, что не чаяли собрать и семян; яровые совсем не взошли, и засеянные ими поля стояли
черные, словно смоль, удручая взоры обывателей безнадежной наготою; даже лебеды не родилось; скотина металась, мычала и ржала; не находя
в поле пищи, она бежала
в город и наполняла улицы.
Новая точка, еще точка… сперва
черная, потом ярко-оранжевая; образуется целая связь светящихся точек и затем — настоящее море,
в котором утопают все отдельные подробности, которое крутится
в берегах своею собственною силою, которое издает свой собственный треск, гул и свист.
Константинополь, бывшая Византия, а ныне губернский город Екатериноград, стоит при излиянии
Черного моря
в древнюю Пропонтиду и под сень Российской Державы приобретен
в 17… году, с распространением на оный единства касс (единство сие
в том состоит, что византийские деньги
в столичном городе Санкт-Петербурге употребление себе находить должны).
Сперва они вступают
в «манеж для коленопреклонений», где наскоро прочитывают молитву; потом направляют стопы
в «манеж для телесных упражнений», где укрепляют организм фехтованием и гимнастикой; наконец, идут
в «манеж для принятия пищи», где получают по куску
черного хлеба, посыпанного солью.
Но вот солнце достигает зенита, и Угрюм-Бурчеев кричит: «Шабаш!» Опять повзводно строятся обыватели и направляются обратно
в город, где церемониальным маршем проходят через «манеж для принятия пищи» и получают по куску
черного хлеба с солью.
Весь мир представлялся испещренным
черными точками,
в которых, под бой барабана, двигаются по прямой линии люди, и всё идут, всё идут.
Неточные совпадения
Хлестаков. Черт его знает, что такое, только не жаркое. Это топор, зажаренный вместо говядины. (Ест.)Мошенники, канальи, чем они кормят! И челюсти заболят, если съешь один такой кусок. (Ковыряет пальцем
в зубах.)Подлецы! Совершенно как деревянная кора, ничем вытащить нельзя; и зубы
почернеют после этих блюд. Мошенники! (Вытирает рот салфеткой.)Больше ничего нет?
Подсмотри
в щелку и узнай все, и глаза какие:
черные или нет, и сию же минуту возвращайся назад, слышишь?
Здесь много чиновников. Мне кажется, однако ж, они меня принимают за государственного человека. Верно, я вчера им подпустил пыли. Экое дурачье! Напишу-ка я обо всем
в Петербург к Тряпичкину: он пописывает статейки — пусть-ка он их общелкает хорошенько. Эй, Осип, подай мне бумагу и
чернила!
Батрачка безответная // На каждого, кто чем-нибудь // Помог ей
в черный день, // Всю жизнь о соли думала, // О соли пела Домнушка — // Стирала ли, косила ли, // Баюкала ли Гришеньку, // Любимого сынка. // Как сжалось сердце мальчика, // Когда крестьянки вспомнили // И спели песню Домнину // (Прозвал ее «Соленою» // Находчивый вахлак).
«Куда?..» — переглянулися // Тут наши мужики, // Стоят, молчат, потупились… // Уж ночь давно сошла, // Зажглися звезды частые //
В высоких небесах, // Всплыл месяц, тени
черные // Дорогу перерезали // Ретивым ходокам. // Ой тени! тени
черные! // Кого вы не нагоните? // Кого не перегоните? // Вас только, тени
черные, // Нельзя поймать — обнять!