— И поди, чай, — прервал Половников, — сделавши такое
доброе дело, стал на молитву, выпустил рубаху, опояску ниже пупа спустил… и прав, думает… Ну, а робенка-то куда вы девали? ты говори да досказывай! — продолжал он, обращаясь к Кузьмовне.
Неточные совпадения
Да, я люблю тебя, далекий, никем не тронутый край! Мне мил твой простор и простодушие твоих обитателей! И если перо мое нередко коснется таких струн твоего организма, которые издают неприятный и фальшивый звук, то это не от недостатка горячего сочувствия к тебе, а потому собственно, что эти звуки грустно и болезненно отдаются в моей душе. Много есть путей служить общему
делу; но смею думать, что обнаружение зла, лжи и порока также не бесполезно, тем более что предполагает полное сочувствие к
добру и истине.
Она очень умна и приветлива, а
добра так, что и сказать нельзя, и между тем — странное
дело! — в городе ее не любят, или, лучше сказать, не то что не любят, а как-то избегают.
Ты отколе, золотая копеечка, проявилася? не из диавольских ли рук сатанинскиих?"–"Не из диавольскиих я из рук сатанинскиих, появилася я Христовым повелением, на благие
дела на
добрые, на масло на лампадное, на свещу воску ярого, на милостыню нищему-убогому!"
Когда я ехал в Крутогорск, то мне казалось, что и я должен на
деле принесть хоть частичку той пользы, которую каждый гражданин обязан положить на алтарь отечества. Думалось мне, что в самой случайности, бросившей меня в этот край, скрывается своего рода предопределение… Юношеские мечты! тщетные мечты! сколько в них, однако ж, свежести и чистоты, сколько жажды
добра и истины!
Да; жалко, поистине жалко положение молодого человека, заброшенного в провинцию! Незаметно, мало-помалу, погружается он в тину мелочей и, увлекаясь легкостью этой жизни, которая не имеет ни вчерашнего, ни завтрашнего
дня, сам бессознательно делается молчаливым поборником ее. А там подкрадется матушка-лень и так крепко сожмет в своих объятиях новобранца, что и очнуться некогда. Посмотришь кругом: ведь живут же
добрые люди, и живут весело — ну, и сам станешь жить весело.
Аи и выходит, что во всяком
деле мало одной честности да
доброй воли: нужна тоже добросовестность, нужно знание.
Вот и выходит, что в эвдаком-то
деле и Фейра
добром помянешь.
— Это занятие очень милое, — сказал я, — действительно, оно легче, если я буду в халатике похаживать да показывать
добрым людям, какие у меня зубы белые, нежели
дело делать.
Мы, люди прохожие, народ благодушный и
добрый; мы, по натуре своей, склонны более оправдывать, нежели обвинять, скорее прощать, нежели карать; притом же мы
делом не заняты — так мудрено ли, что такие вопросы толпами лезут в наши праздные головы?..
Дела мои шли ладно. На дворе, в бане, устроил я моленную, в которой мы по ночам и сходились; анбары навалил иконами, книжками, лестовками, всяким
добром. Постояльцев во всякое время было множество, но выгоднее всех были такие, которых выгоняли в город для увещаний. Позовут их, бывало, в присутствие, стоят они там, стоят с утра раннего, а потом, глядишь, и выйдет сам секретарь.
Делать нечего, отдал я тут все деньги, какие через великую силу всякими неправдами накопил; он и покончил
дело. Сам даже Степку при себе снарядил и со двора выпроводил: ступай, говорит, на все четыре стороны, да вперед не попадайся, а не то, не ровён час, не всякий будет такой
добрый, как я.
— Счастлив твой бог, — говорит, — что человек-то я
добрый: вижу, что ты больно уж огорчен, не в своем будто уме такие
дела говоришь.
— Оно так… может, и
добрый ты барин, да об этом разговаривать нам уж не приходится, потому как, значит, слова занапрасно терять будем… а вот порассказать как и что — это
дело возможное…
Бульба по случаю приезда сыновей велел созвать всех сотников и весь полковой чин, кто только был налицо; и когда пришли двое из них и есаул Дмитро Товкач, старый его товарищ, он им тот же час представил сыновей, говоря: «Вот смотрите, какие молодцы! На Сечь их скоро пошлю». Гости поздравили и Бульбу, и обоих юношей и сказали им, что
доброе дело делают и что нет лучшей науки для молодого человека, как Запорожская Сечь.
Неточные совпадения
Добро бы было в самом
деле что-нибудь путное, а то ведь елистратишка простой!
Лука Лукич. Что ж мне, право, с ним делать? Я уж несколько раз ему говорил. Вот еще на
днях, когда зашел было в класс наш предводитель, он скроил такую рожу, какой я никогда еще не видывал. Он-то ее сделал от
доброго сердца, а мне выговор: зачем вольнодумные мысли внушаются юношеству.
«
Дело доброе, // Да и луга хорошие, // Дурачьтесь, Бог простит!
Гласит // Та грамота: «Татарину // Оболту Оболдуеву // Дано суконце
доброе, // Ценою в два рубля: // Волками и лисицами // Он тешил государыню, // В
день царских именин // Спускал медведя дикого // С своим, и Оболдуева // Медведь тот ободрал…» // Ну, поняли, любезные?» // — Как не понять!
—
Добро хороню! — отвечала блаженная, оглядывая вопрошавших с бессмысленною улыбкой, которая с самого
дня рождения словно застыла у ней на лице.