Неточные совпадения
Ясно, что при такой обстановке совсем невозможно
было бы существовать, если б не имелось в виду облегчительного элемента, позволяющего взглянуть на все эти ужасы глазами пьяного человека, который готов и море переплыть, и с колокольни соскочить без всякой мысли о том, что из этого может произойти.
Я спрашивал себя не о том, какие последствия для Парначева может иметь эта галиматья, — для меня
было вполне
ясно, что о последствиях тут не может
быть и речи, — но в том, можно ли жить в подобной обстановке, среди столь необыкновенных разговоров?
Двадцати шести, двадцати семи лет я
буду прокурором — это почти верно. Я имею полное основание рассчитывать на такое повышение, потому что если уже теперь начальство без содрогания поручает мне защиту государственного союза от угрожающих ему опасностей, то
ясно, что в будущем меня ожидают очень и очень серьезные служебные перспективы.
Несмотря на смутную форму его предики,
ясно было, что она направлена в мой огород.
Тем не менее сначала это
была борьба чисто платоническая. Генерал один на один беседовал в кабинете с воображаемым нигилистом, старался образумить его, доказывал опасность сего, и хотя постоянно уклонялся от объяснения, что следует разуметь под словом сие,но по тем огонькам, которые бегали при этом в его глазах,
ясно было видно, что дело идет совсем не о неведомом каком-то нигилизме, а о совершившихся новшествах, которые, собственно, и составляли неизбывную обиду, подлежавшую генеральскому отмщению.
— «Позвольте! если бы ваша клиентка сделала уступку… если бы, например, половину… ведь задаром и половину получить недурно… не правда ли, недурно!» — "Правда-с; но извините, я не имею права даже останавливаться на подобном предположении; это
была бы правда, если б
было доказано,что деньги, которые вы изволите предлагать на мировую, действительноприобретаются задаром,а для меня это далеко не
ясно".
Это
было сказано так
ясно, отчетливо и вразумительно, что депутат-помещик уже без всякой церемонии запел...
В моих глазах это
было так
ясно, что, если б зависело от меня, я, конечно, ни одной минуты не колебался бы: я бы позволил…
Да очень
ясно, что
было бы!
Было бы то, что
есть и теперь, а именно, что, в качестве либерала и русского Гамбетты, я
был бы обязан ходить по"умным вечерам"и выслушивать безнадежные:"ах, кабы позволили!"да"не доказали ли телеграфистки?"и т. д.
Мой друг дрогнул. Я очень
ясно прочитал на его лице, что у него уж готов
был вицмундир, чтоб ехать к князю Ивану Семенычу, что опоздай я еще минуту — и кто бы поручился за то, что могло бы произойти! Однако замешательство его
было моментальное. Раскаяние мое видимо тронуло его. Он протянул мне обе руки, и мы долгое время стояли рука в руку, чувствуя по взаимным трепетным пожиманиям, как сильно взволнованы
были наши чувства.
Азбука говорит, например, очень
ясно, что все дети имеют равное право на заботы и попечения со стороны родителей, но если бы я или ты дали одному сыну рубль, а другому грош, то разве кто-нибудь позволил бы себе сказать, что подобное действие
есть прямое отрицание семейственного союза?
Будь сатириком, но не касайся" — да ведь это оно, это то самое решение, которого никто до сих пор
ясно не формулировал, но которое, несомненно, у всех на уме.
Ясно, что в результате такого двоегласия должно
быть постоянное сатирическое беспокойство.
Ясно, что делать мне больше
было нечего. Я вышел в залу и начал прощаться. Как и водится, меня проводили «по-родственному». Машенька даже всплакнула.
Ясно было, что Плешивцев окончательно начинает терять хладнокровие, что он, вообще плохой спорщик, дошел уже до такой степени раздражения, когда всякое возражение, всякий запрос принимают размеры оскорбления. При таком расположении духа одного из спорящих первоначальный предмет спора постепенно затемняется, и на сцену бог весть откуда выступают всевозможные детали, совершенно ненужные для разъяснения дела. Поэтому я решился напомнить друзьям моим, что полемика их зашла слишком далеко.
Даже представители южногерманской культуры, которые нынче так
ясно понимают, что променяли кукушку на ястреба, — и те в то время должны
были молчать.
Словом сказать, все те скандалы, которыми так обильно
было существование недавно канувшего в вечность Национального собрания и которые так
ясно доказали, что политическая арена слишком легко превращается в арену для разрешения вопроса: при, ком или при чем выгоднее? — благоразумно при этом умалчивая: для кого?
Очевидно, фельетонист понял всю книгу так, как невозможно было понять ее. Но он так ловко подобрал выписки, что для тех, которые не читали книги (а очевидно, почти никто не читал ее), совершенно
было ясно, что вся книга была не что иное, как набор высокопарных слов, да еще некстати употребленных (что показывали вопросительные знаки), и что автор книги был человек совершенно невежественный. И всё это было так остроумно, что Сергей Иванович и сам бы не отказался от такого остроумия; но это-то и было ужасно.
Неточные совпадения
Из всех этих слов народ понимал только: «известно» и «наконец нашли». И когда грамотеи выкрикивали эти слова, то народ снимал шапки, вздыхал и крестился.
Ясно, что в этом не только не
было бунта, а скорее исполнение предначертаний начальства. Народ, доведенный до вздыхания, — какого еще идеала можно требовать!
Очевидно, стало
быть, что Беневоленский
был не столько честолюбец, сколько добросердечный доктринер, [Доктринер — начетчик, человек, придерживающийся заучен — ных, оторванных от жизни истин, принятых правил.] которому казалось предосудительным даже утереть себе нос, если в законах не формулировано
ясно, что «всякий имеющий надобность утереть свой нос — да утрет».
Никакому администратору,
ясно понимающему пользу предпринимаемой меры, никогда не кажется, чтоб эта польза могла
быть для кого-нибудь неясною или сомнительною.
Он сказал это, но теперь, обдумывая, он видел
ясно, что лучше
было бы обойтись без этого; и вместе с тем, говоря это себе, боялся — не дурно ли это?
— Оно в самом деле. За что мы
едим,
пьем, охотимся, ничего не делаем, а он вечно, вечно в труде? — сказал Васенька Весловский, очевидно в первый раз в жизни
ясно подумав об этом и потому вполне искренно.