Неточные совпадения
Прощайте, Петр Николаевич, обнимаю вас дружески. Поздравляю с новым неожиданным гостем, на этот раз не завидую вам. Если что узнаете об наших от Ив. Сем., расскажите: мысленно часто переношусь на восток. Имел известия от Волконских и Юшневских — вы больше теперь знаете. Я
давно порадовался за Сутгофа — это Ребиндер устроил, объяснив матери обстоятельства,
как они были.
Не постигаю,
каким образом все наши в Минусинске вздумали вдруг решиться на такую меру. Это для меня странно, знаю только, что Беляевых сестры
давно уговаривают надеть суму.
Бобрищеву-Пушкину Ивашев скоро пошлет копию с образа спасителя, о котором
давно П. С. просил его. Она готова, но Ивашев медлен больше, нежели прежде. Скоро Бобрищев-Пушкин должен получить от Юшневских остальную сумму? Душевно рад, что Якубовича дела поправились и что он действует не
как простой потребитель.
На днях сюда приехал акушер Пономарев для прекращения язвы, которая
давно кончилась. В этих случаях,
как и во многих других, правительство действует по пословице: лучше поздно, чем никогда…
Скоро я надеюсь увидеть Вильгельма, он должен проехать через наш город в Курган, я его на несколько дней заарестую. Надобно будет послушать и прозы и стихов. Не видал его с тех пор,
как на гласисе крепостном нас собирали, — это тоже довольно
давно. Получал изредка от него письма, но это не то, что свидание.
Именно в тот день, когда воспоминание соединяет меня с покойным вашим дядей и с будущим вашим мужем, пришлось мне отвечать на добрые ваши строки; 19 октября без сомнения и вам известно, хотя, по преданию, оно
давно меня связало с близкими вам людьми и эта связь не страдает ни от
каких разлук.
Тебя крепко обниму, добрый мой Матюшкин. Мильон лет мы не видались. Вряд ли и увидимся. Будем хоть изредка пересылаться весточкой. Отрадно обмануть расстояние — отрадно быть близко и вдалеке. — Часто гляжу на твой портрет — тут мысли перебегают все десятки лет нашей разлуки. Annette мне недавно писала,
как ты с ней ходил по царскому саду; читая, мне казалось, что ты ей рассказывал вчерашние события, а это рассказы лицейской нашей жизни, которая довольно
давно уже прошла.
…
Давно что-то от вас нет листка. Наступило новое царство с тех пор. Что-то оно скажет в делах общественных. Покамест ничего не выражается.
Как будто только вставлен один зубец вместо другого.
Давно не было от тебя, любезный друг Николай, весточки прямой — и жена твоя что-то молчит. Я понимаю, что на вас всех,
как на меня, действуют современные дела. Они неимоверно тяготят — как-то не видишь деятеля при громадных усилиях народа. Эти силы, без двигателя, только затруднение во всех отношениях.
Каждый изворот дороги вызывал в памяти моей мою золотую минувшую молодость, я
как будто молодела, приближаясь к местам, где молодая жизнь била ключом в моем сердце; все — и земные радости,
давно пережитые, и духовные восторги прежней набожности — стремительно,
как молния, пролетали в памяти сердечной…
Жажду получить от тебя весточку. Воображаю, что ты теперь
давно на пароходе.
Как бы скорей узнать, что ты в Нижнем. Это уж будет легче в заботе о тебе.
— Но позвольте прежде одну просьбу… — проговорил он голосом, в котором отдалось какое-то странное или почти странное выражение, и вслед за тем неизвестно отчего оглянулся назад. Манилов тоже неизвестно отчего оглянулся назад. —
Как давно вы изволили подавать ревизскую сказку? [Ревизская сказка — список крепостных крестьян, составлявшийся при переписи (ревизии).]
— Вследствие двух причин к вам зашел, во-первых, лично познакомиться пожелал, так
как давно уж наслышан с весьма любопытной и выгодной для вас точки; а во-вторых, мечтаю, что не уклонитесь, может быть, мне помочь в одном предприятии, прямо касающемся интереса сестрицы вашей, Авдотьи Романовны. Одного-то меня, без рекомендации, она, может, и на двор к себе теперь не пустит, вследствие предубеждения, ну, а с вашей помощью я, напротив, рассчитываю…
Варвара (встает). Ну, прощай! (Зевает, потом целует холодно,
как давно знакомого.) Завтра, смотрите, приходите пораньше! (Смотрит в ту сторону, куда пошли Борис и Катерина.) Будет вам прощаться-то, не навек расстаетесь, завтра увидитесь. (Зевает и потягивается.)
— Германия не допустит революции, она не возьмет примером себе вашу несчастную Россию. Германия сама пример для всей Европы. Наш кайзер гениален, как Фридрих Великий, он — император,
какого давно ждала история. Мой муж Мориц Бальц всегда внушал мне: «Лизбет, ты должна благодарить бога за то, что живешь при императоре, который поставит всю Европу на колени пред немцами…»
Неточные совпадения
Колода есть дубовая // У моего двора, // Лежит
давно: из младости // Колю на ней дрова, // Так та не столь изранена, //
Как господин служивенькой. // Взгляните: в чем душа!
Давно уж меру всякую //
Как в гневе, так и в радости // Последыш потерял.)
— Коли всем миром велено: // «Бей!» — стало, есть за что! — // Прикрикнул Влас на странников. — // Не ветрогоны тисковцы, //
Давно ли там десятого // Пороли?.. Не до шуток им. // Гнусь-человек! — Не бить его, // Так уж кого и бить? // Не нам одним наказано: // От Тискова по Волге-то // Тут деревень четырнадцать, — // Чай, через все четырнадцать // Прогнали,
как сквозь строй! —
Давно ли народ твой игрушкой служил // Позорным страстям господина? // Потомок татар,
как коня, выводил // На рынок раба-славянина,
Пошли порядки старые! // Последышу-то нашему, //
Как на беду, приказаны // Прогулки. Что ни день, // Через деревню катится // Рессорная колясочка: // Вставай! картуз долой! // Бог весть с чего накинется, // Бранит, корит; с угрозою // Подступит — ты молчи! // Увидит в поле пахаря // И за его же полосу // Облает: и лентяи-то, // И лежебоки мы! // А полоса сработана, //
Как никогда на барина // Не работал мужик, // Да невдомек Последышу, // Что уж
давно не барская, // А наша полоса!