Неточные совпадения
Здоровье мое несколько лучше, хотя все еще я сижу дома. Это продолжительное домовничество, кажется, большие волнует других, нежели меня самого. Я не скучаю, и время незаметно проходит среди занятий и добрых друзей, которые меня навещают с уверенностию всегда застать
хозяина.
Хозяева мои вас сердечно приветствуют.
Здоровье Михаила Александровича так хорошо, что я нашел его теперь гораздо свежее, нежели при последнем свидании семь лет тому назад. Заочное лечение Иноземцева избавило его совершенно от прежней болезни.
—
Здоровье хозяина! — закричал Буркин, и снова затрещало в ушах у бедных дам. Трубачи дули, мужчины пили; и как дело дошло до домашних наливок, то разговоры сделались до того шумны, что почти никто уже не понимал друг друга. Наконец, когда обнесли двенадцатую тарелку с сахарным вареньем, хозяин привстал и, совершенно уверенный, что говорит неправду, сказал:
Неточные совпадения
«За
здоровье любезных гостей моих!» — провозгласил
хозяин, откупоривая вторую бутылку, — и гости благодарили его, осушая вновь свои рюмки.
Хозяин нежно поцеловал свежее лицо сорокалетней своей подруги, и гости шумно выпили
здоровье доброй Луизы.
Вдруг
хозяин потребовал внимания и, откупоривая засмоленную бутылку, громко произнес по-русски: «За
здоровье моей доброй Луизы!» Полушампанское запенилось.
— Положение среднее. Жалованье маленькое, за битую посуду больше заплатишь. Пурбуарами живем. Дай Бог
здоровья, русские господа не забывают. Только раз одна русская дама, в Эмсе, повадилась ко мне в отделение утром кофе пить, а тринкгельду [на чай (от нем. Trinkgeld).] два пфеннига дает. Я было ей назад: возьмите, мол, на бедность себе! — так
хозяину, шельма, нажаловалась. Чуть было меня не выгнали.
Жизнь в общих камерах порабощает и с течением времени перерождает арестанта; инстинкты оседлого человека, домовитого
хозяина, семьянина заглушаются в нем привычками стадной жизни, он теряет
здоровье, старится, слабеет морально, и чем позже он покидает тюрьму, тем больше причин опасаться, что из него выйдет не деятельный, полезный член колонии, а лишь бремя для нее.