Неточные совпадения
Картины увидел обыкновенные: на самой середине улицы стояло целое стадо овец,
из которых одна, при моем приближении, фыркнула и понеслась марш-маршем
в поле, а за ней и все прочие; с одного двора съехала верхом на лошади лет четырнадцати
девочка, на ободворке пахала баба, по крепкому сложению которой и по тому, с какой ловкостью управлялась она с сохой и заворачивала лошадь, можно было заключить об ее не совсем женской силе; несколько подальше, у ворот, стояла другая
женщина и во все горло кричала: «Тел, тел, тел!
Неточные совпадения
«У ней простое, но приятное лицо, — снисходительно решил Обломов, — должно быть, добрая
женщина!»
В это время голова
девочки высунулась
из двери. Агафья Матвеевна с угрозой, украдкой, кивнула ей головой, и она скрылась.
Когда мы подошли поближе, 2 собаки подняли лай.
Из юрты вышло какое-то человекоподобное существо, которое я сперва принял было за мальчишку, но серьга
в носу изобличала
в нем
женщину. Она была очень маленького роста, как двенадцатилетняя
девочка, и одета
в кожаную рубашку длиной до колен, штаны, сшитые
из выделанной изюбриной кожи, наколенники, разукрашенные цветными вышивками, такие же расшитые унты и красивые цветистые нарукавники. На голове у нее было белое покрывало.
Он состоял
из пяти существ, почти одинаково близких ее сердцу:
из толстозобого ученого снегиря, которого она полюбила за то, что он перестал свистать и таскать воду, маленькой, очень пугливой и смирной собачонки Роски, сердитого кота Матроса, черномазой вертлявой
девочки лет девяти, с огромными глазами и вострым носиком, которую звали Шурочкой, и пожилой
женщины лет пятидесяти пяти,
в белом чепце и коричневой кургузой кацавейке на темном платье, по имени Настасьи Карповны Огарковой.
Тут было пять или шесть
женщин. Одна
из них, по виду
девочка лет четырнадцати, одетая пажом, с ногами
в розовом трико, сидела на коленях у Бек-Агамалова и играла шнурами его аксельбантов. Другая, крупная блондинка,
в красной шелковой кофте и темной юбке, с большим красивым напудренным лицом и круглыми черными широкими бровями, подошла к Ромашову.
Девочка освободила руку
из руки
женщины, оборвала лепестки цветов и, высоко подняв ручонку, темную, точно крыло воробья, бросила алые цветы
в чашу вина.