Увеличившийся шум и хохот заставили очнуться наших мертвецов, Солопия и его супругу, которые, полные прошедшего испуга, долго глядели в ужасе неподвижными глазами на смуглые лица цыган: озаряясь светом, неверно и трепетно горевшим, они
казались диким сонмищем гномов, окруженных тяжелым подземным паром, в мраке непробудной ночи.
Такая забава действительно не должна была
казаться дикою и безнравственною тому человеку, в котором считалось большою милостью, когда он, будучи в хорошем расположении духа, позволил мужику «жениться, не дожидаясь зимнего времени, и не на той девке, которую назначил сам» («Сем. хр.», стр. 43).
Я сам несколько раз натыкался и падал, и тогда невольно открывал глаза, — и то, что я видел,
казалось диким вымыслом, тяжелым бредом обезумевшей земли.
Неточные совпадения
— На том свете? Ох, не люблю я тот свет! Не люблю, — сказал он, остановив испуганные
дикие глаза на лице брата. — И ведь вот,
кажется, что уйти изо всей мерзости, путаницы, и чужой и своей, хорошо бы было, а я боюсь смерти, ужасно боюсь смерти. — Он содрогнулся. — Да выпей что-нибудь. Хочешь шампанского? Или поедем куда-нибудь. Поедем к Цыганам! Знаешь, я очень полюбил Цыган и русские песни.
— Я вчера целый день думала, — отвечала она сквозь слезы, — придумывала разные несчастия: то
казалось мне, что его ранил
дикий кабан, то чеченец утащил в горы… А нынче мне уж
кажется, что он меня не любит.
Деревня
показалась ему довольно велика; два леса, березовый и сосновый, как два крыла, одно темнее, другое светлее, были у ней справа и слева; посреди виднелся деревянный дом с мезонином, красной крышей и темно-серыми или, лучше,
дикими стенами, — дом вроде тех, как у нас строят для военных поселений и немецких колонистов.
Наконец Манилов поднял трубку с чубуком и поглядел снизу ему в лицо, стараясь высмотреть, не видно ли какой усмешки на губах его, не пошутил ли он; но ничего не было видно такого, напротив, лицо даже
казалось степеннее обыкновенного; потом подумал, не спятил ли гость как-нибудь невзначай с ума, и со страхом посмотрел на него пристально; но глаза гостя были совершенно ясны, не было в них
дикого, беспокойного огня, какой бегает в глазах сумасшедшего человека, все было прилично и в порядке.
— Есть люди домашние и
дикие, я —
дикий! — говорил он виновато. — Домашних людей я понимаю, но мне с ними трудно. Все
кажется, что кто-нибудь подойдет ко мне и скажет: иди со мной! Я и пойду, неизвестно куда.