Неточные совпадения
Пред нею длинный и сырой
Подземный коридор,
У каждой двери
часовой,
Все двери на запор.
Прибою волн подобный плеск
Снаружи слышен ей;
Внутри — бряцанье, ружей блеск
При свете фонарей;
Да отдаленный шум
шаговИ долгий гул от них,
Да перекрестный бой часов,
Да крики
часовых…
Погодите!»
Беда моя! видно, дежурный пришел
(Его
часовой так боялся)
Кричал он так грозно, так голос был зол,
Шум скорых
шагов приближался…
Уже давно, с первых дней заключения, начал фантазировать ее слух. Очень музыкальный, он обострялся тишиною и на фоне ее из скудных крупиц действительности, с ее
шагами часовых в коридоре, звоном часов, шелестом ветра на железной крыше, скрипом фонаря, творил целые музыкальные картины. Сперва Муся боялась их, отгоняла от себя, как болезненные галлюцинации, потом поняла, что сама она здорова и никакой болезни тут нет, — и стала отдаваться им спокойно.
Первый месяц тюрьмы Степан не переставая мучался всё тем же: он видел серую стену своей камеры, слышал звуки острога — гул под собой в общей камере,
шаги часового по коридору, стук часов и вместе с [тем] видел ее — с ее кротким взглядом, который победил его еще при встрече на улице, и худой, морщинистой шеей, которую он перерезал, и слышал ее умильный, жалостный, шепелявый голос: «Чужие души и свою губишь.
Неточные совпадения
Слезши с лошадей, дамы вошли к княгине; я был взволнован и поскакал в горы развеять мысли, толпившиеся в голове моей. Росистый вечер дышал упоительной прохладой. Луна подымалась из-за темных вершин. Каждый
шаг моей некованой лошади глухо раздавался в молчании ущелий; у водопада я напоил коня, жадно вдохнул в себя раза два свежий воздух южной ночи и пустился в обратный путь. Я ехал через слободку. Огни начинали угасать в окнах;
часовые на валу крепости и казаки на окрестных пикетах протяжно перекликались…
Часовой посторонился, и все посетители, как будто боясь опоздать, скорым
шагом, а кто и рысью, пустились к двери тюрьмы.
Несколько человек мужчин и женщин, большей частью с узелками, стояли тут на этом повороте к тюрьме,
шагах в ста от нее. Справа были невысокие деревянные строения, слева двухэтажный дом с какой-то вывеской. Само огромное каменное здание тюрьмы было впереди, и к нему не подпускали посетителей.
Часовой солдат с ружьем ходил взад и вперед, строго окрикивая тех, которые хотели обойти его.
После вечерней зари наступала совершенная тишина, вовсе не прерываемая
шагами солдата, хрустевшими по снегу перед самым окном, ни дальними окликами
часовых.
Стук
часового маятника, скрип собственных
шагов — все с такою гулкостью раздавалось в комнатах, что, по временам, она даже пугалась.