Неточные совпадения
К светлой заутрене в ярко освещенную моленную Патапа Максимыча столько набралось
народа, сколь можно было поместиться в ней. Не кручинилась Аксинья Захаровна, что свибловский поп накроет их на тайной
службе… Пантелей караульных по задворкам не ставил… В великую ночь Воскресенья Христова всяк человек на молитве… Придет ли на ум кому мстить в такие часы какому ни есть лютому недругу?..
Уже совсем обутрело, и отправляемая на гробнице
служба подходила к концу, когда толпы
народа в праздничных нарядах стали мало-помалу сходиться на поляну.
Скитские матери только что кончили
службу, загасили в часовенке свечи, сняли образа и пелены и все отнесли к повозкам… Когда пришла на поляну праздничная толпа, и часовня и гробница имели уже обычный свой вид. На поляне скоро стало тесно.
Народ разбрелся по лесу.
В старые годы предки тех «бар», как зовут их в
народе, бывали на
службах великих государей, верстаны были поместьями и жалованы ими в вотчину.
Хитры были, догадливы келейные матери. В те самые дни, как
народ справлял братчины, они завели по обителям годовые праздники. После торжественной
службы стали угощать званых и незваных, гости охотно сходились праздновать на даровщину. То же пиво, то же вино, та же брага сыченая, те же ватрушки, пироги и сочовки, и все даровое. Молёного барашка нет, а зато рыбы — ешь не хочу. А рыба такая, что серому люду не всегда удается и поглядеть на такую… Годы за годами — братчин по Керженцу не стало.
Неточные совпадения
Поят
народ распущенный, // Зовут на
службы земские, // Сажают, учат грамоте, — // Нужна ему она!
Выражается сильно российский
народ! и если наградит кого словцом, то пойдет оно ему в род и потомство, утащит он его с собою и на
службу, и в отставку, и в Петербург, и на край света.
А латыши
народ черствый, и эта рубка деревьев, порча надворных
служб… это, конечно, и не латышу обидно!
Повыситься из статских в действительные статские, а под конец, за долговременную и полезную
службу и «неусыпные труды», как по
службе, так и в картах, — в тайные советники, и бросить якорь в порте, в какой-нибудь нетленной комиссии или в комитете, с сохранением окладов, — а там, волнуйся себе человеческий океан, меняйся век, лети в пучину судьба
народов, царств, — все пролетит мимо его, пока апоплексический или другой удар не остановит течение его жизни.
В
службе название пустого человека привинтилось к нему еще крепче. От него не добились ни одной докладной записки, никогда не прочел он ни одного дела, между тем вносил веселье, смех и анекдоты в ту комнату, где сидел. Около него всегда куча
народу.