Неточные совпадения
Помни это, Антип, во всю твою жизнь помни и детям своим
заповедай, говаривал-де мне покойник родитель: «Плут, кто берет, плут, кто дает…»
— «А была я, матушка, у пречестного отца Иоанна Матвеевича, и он, скорбен сын и кончине близяся, таковое ж
заповедал: прияти власть духовную преосвященного архиепископа Антония…»
Испокон веку, из рода в род ведутся те братчины, деды, прадеды их
заповедали, заветное слово их крепко…
— Ни единый час не изнесу ее из моленной, — тихо, но с твердой решимостью сказала мать Августа. — Больше ста семидесяти годов стоит она на одном месте. Ни при старых матерях, ни при мне ее не трогивали, опричь пожарного случая. Не порушу завета первоначальника шарпанского отца Арсения. Он
заповедовал не износить иконы из храма ни под каким видом. У нас на то запись руки его…
— Не слушай ее, Настя, господь сам
заповедал нам работать и в поте лица есть хлеб наш. У тебя руки, слава богу, здоровы, — что вздумаешь, то и работай.
Ибо Моисей, произнесши все заповеди по закону пред всем народом, взял кровь тельцов и козлов с водою и шерстью червленою и иссопом и окропил как самую книгу, так и весь народ, говоря: это кровь завета, который
заповедал вам Бог (Исх. 24:8).
А ты, раб божий, имя рек, слухай: яко же божественное и священное евангелие учит и
заповедует нам, признавайся: завладев ты чужим конем или волом, или увез сено столько и столько копен?
Эта женщина взята в прелюбодеянии; а Моисей в законе
заповедал нам побивать таких камнями: ты что скажешь?» Говорили же это, искушая его, чтобы найти что-нибудь к обвинению его.
Неточные совпадения
В ню же меру мерите, возмерится и вам, восклицает защитник и в тот же миг выводит, что Христос
заповедал мерить в ту меру, в которую и вам отмеряют, — и это с трибуны истины и здравых понятий!
Отношение к «миру» остается аскетическим навеки, так как Христос
заповедал не любить «мира», ни того, что в «мире», но освящается творчество, как путь к новому Космосу.
Заповедую и детям и внукам славить его, служить ему молебны и ставить писаные свечи, что не захотел он моей погибели, спас от плахи раба своего!
— Максим, — сказал Серебряный, прижимая губы к горячему челу умирающего, — не
заповедаешь ли мне чего?
Это самодовольство Ничипоренки, после стольких доказательств его неспособности и неумения ни за что взяться, приводило Бенни в отчаяние. Отчаяние это еще более увеличивалось тем, что этот Ничипоренко, по питерским рекомендациям, был звезда, жемчужина, Голиаф, которым в Петербурге любовались, на которого надеялись и у которого
заповедали Бенни учиться и брать с него пример, потому что он-де уже все знает и научит, как и где себя держать, сообразно всяким обстоятельствам.