Цитаты со словом «Тит»
Действительно, в углу кабака, на лавочке, примостились старик хохол Дорох Ковальчук и старик туляк
Тит Горбатый. Хохол был широкий в плечах старик, с целою шапкой седых волос на голове и маленькими серыми глазками; несмотря на теплое время, он был в полушубке, или, по-хохлацки, в кожухе. Рядом с ним Тит Горбатый выглядел сморчком: низенький, сгорбленный, с бородкой клинышком и длинными худыми руками, мотавшимися, как деревянные.
— И што тилько будет? — повторял
Тит Горбатый, набивая нос табаком. — Ты, Дорох, как своею, этово-тово, головой полагаешь, а?
— Та я такочки вгадаю: чи були паны и будуть, чи були мужики и зостануться… Така в мене голова,
Тит.
— Нашел заботу,
Тит… ха-ха!.. Одна девка стоит пятерых сынов… Повырастают большие, батьку и замена. Повертай, як хто хоче… Нэхай им, сынам. Була бы своя голова у каждого… Вот як кажу тоби, старый.
— А так, Полуэхт, промежду себя балакаем, — уклончиво отвечал
Тит, недолюбливавший пустого человека. — То то, то другое… Один говорит, а другой слухает, всего и работы…
— Да, оно точно што тово… — повторял
Тит Горбатый, ошеломленный общим галденьем. — Оно действительно… Как ты думаешь, Дорох?
— А кажу бисова сына этому выворотню,
Тит… Ото так!.. Пидем та и потягнем горилки, Тит, бо в мене голова як гарбуз.
— Верно… Это ты верно, Деян, этово-тово, — соглашался
Тит Горбатый. — Надо порядок в дому, чтобы острастка… Не надо баловать парней. Это ты верно, Деян… Слабый народ — хохлы, у них никаких порядков в дому не полагается, а, значит, родители совсем ни в грош. Вот Дорох с Терешкой же и разговаривает, этово-тово, заместо того, штобы взять орясину да Терешку орясиной.
— Можно и по зубам, — соглашался
Тит.
Тит Горбатый и старый Ковальчук успели еще раза два сходить к стойке и теперь вполне благодушествовали. Хохол достал кисет с табаком, набил тютюном люльку и попыхивал дымом, как заводская труба.
— Кум… а кум? — повторял
Тит, покачиваясь на месте.
— Э, экий же ты,
Тит, недогадливый: Федоркой звать.
— А ну вдарим,
Тит… Ведмедица, кажу, Федорка буде!
— А ну поцалуемся,
Тит, — предлагал Ковальчук и облапил будущего свата, как настоящий медведь. — Оттак!.. Да пидем к Дуньке, пусть руки разнимет.
— Дунька… А вот разойми у нас руки: сватами будем, — заговорил
Тит Горбатый, останавливаясь у стойки.
— Геть, бабы!.. Чего мордуете?.. — командовал старик, продолжая упираться ногами. — А якого я свата нашел… по рукам вдарили… Эге, моя Федорка ведмедица… сват
Тит тоже хвалит… а у него хлопец Пашка… Ну, чего вы на мене зуставились, як две козы?
У ворот стояла запряженная телега.
Тит Горбатый давно встал и собирался ехать на покос. У старика трещала с похмелья голова, и он неприветливо покосился на Ганну, которая спросила его, где старая Палагея.
— Ну, так что тебе? — сурово спросила Палагея, неприятно пораженная этою новостью.
Тит не любил разбалтывать в своей семье и ничего не сказал жене про вчерашнее.
За воротами Ганна натолкнулась на новую неприятную сцену.
Тит стоял у телеги с черемуховою палкой в руках и смотрел на подъезжавшего верхом второго сына, Макара. Лесообъездчик прогулял где-то целую ночь с товарищами и теперь едва держался в седле. Завидев отца, Макар выпрямился и расправил болтавшиеся на нем лядунки.
— Слезай, — коротко приказал
Тит.
Тит схватил его за волосы и принялся колотить своею палкой что было силы. Гибкий черемуховый прут только свистел в воздухе, а Макар даже не пробовал защищаться. Это был красивый, широкоплечий парень, и Ганне стало до смерти его жаль.
— Будешь по ночам пропадать, а?.. — кричал на всю улицу
Тит, продолжая работать палкой. — Будешь?..
— Айда к нам в избу, — приглашал Илюшка и перекинулся на руках прямо через прясло. — Испугался небойсь тятьки-то, а?..
Тит и тебя отвзбулындывает.
Пашка старался усвоить грубый тон Илюшки, которому вообще подражал во всем, — Илюшка был старше его и везде лез в первую голову. Из избы ребята прошли в огород, где и спрятались за худою баней, — отсюда через прясло было отлично видно, как
Тит поедет на покос.
Нужно было взять работящую, безответную бабу, какую сам
Тит и подыскал в лице Татьяны.
Считая сыновей,
Тит откладывал всего пять пальцев и откидывал Агапа, как отрезанный ломоть.
— Плохо тебя поучили кержаки, — ворчал на сына старый
Тит. — Этово-тово, надо было тебя убить…
Старый
Тит был неумолим и в покос не жалел своих баб.
— Теперь, этово-тово, ежели рассудить, какая здесь земля, старички? — говорил
Тит. — Тут тебе покос, а тут гора… камень… Только вот по реке сколько местов угодных и найдется. Дальше — народу больше, а, этово-тово, в земле будет умаление. Это я насчет покосу, старички…
— Э, пусть ей пусто будет, этой огненной нашей работе,
Тит! Шабаш теперь!
— То-то вот и оно-то, што в орде хрестьянину самый раз, старички, — подхватывал
Тит заброшенное словечко. — Земля в орде новая, травы ковыльные, крепкие, скотина всякая дешевая… Все к нам на заводы с той стороны везут, а мы, этово-тово, деньги им травим.
Такие разговоры повторялись каждый день с небольшими вариациями, но последнего слова никто не говорил, а всё ходили кругом да около. Старый
Тит стороной вызнал, как думают другие старики. Раза два, закинув какое-нибудь заделье, он объехал почти все покосы по Сойге и Култыму и везде сталкивался со стариками. Свои туляки говорили все в одно слово, а хохлы или упрямились, или хитрили. Ну, да хохлы сами про себя знают, а Тит думал больше о своем Туляцком конце.
Смолкают веселые песни, меркнут огоньки у покосных балаганов и избушек, а старый
Тит все сидит, сидит и думает.
Присматривает
Тит и свою будущую невестку Федорку, которая с маткой сено ворошит да свои хохлацкие песни поет.
Сидит у огонька старый
Тит и все думает…
Последнюю мысль старый
Тит как будто прячет от самого себя и даже оглядывается каждый раз, точно кто может его подслушать.
Всю ночь думает
Тит и день думает, и даже совсем от хлеба отбился.
С женой
Тит не любил разговаривать и только цыкнул на нее: не бабьего это ума дело.
— Тоже и сказал! — ворчал на свата
Тит. — Не близкое место орда, этово-тово, верст с пятьсот будет…
— Пригнали же нас сюда, а до орды много поближе, сват. Не хочу зоставаться здесь, и всё туточки! Вот який твой сват,
Тит…
— Конешно, не бабьего это ума дело, — авторитетно подтвердил
Тит, державший своих баб в качестве бессловесной скотины. — Надо обмозговать дело.
— Что же ты, сват, этово-тово, молчишь? — спрашивал
Тит, когда старики разошлись и они остались вдвоем с глазу на глаз. — Сказал слово и молчишь.
Сваты даже легонько повздорили и разошлись недовольные друг другом. Особенно недоволен был
Тит: тоже послал бог свата, у которого семь пятниц на неделе. Да и бабы хороши! Те же хохлы наболтали, а теперь валят на баб. Во всяком случае, дело выходит скверное: еще не начали, а уж разговор пошел по всему заводу.
О переговорах стариков на покосе бабы тоже знали, что еще сильнее конфузило таких упрямых людей, как
Тит Горбатый.
Больше всего не любила Наташка ходить с займами к богатым, как
Тит Горбатый, а выворачивалась как-нибудь у своего же брата голытьбы.
Окулко косил с раннего утра вплоть до обеда, без передышки. Маленький Тараско ходил по косеву за ним и молча любовался на молодецкую работу богатыря-брата. Обедать Окулко пришел к балагану, молча съел кусок ржаного хлеба и опять пошел косить. На других покосах уже заметили, что у Мавры косит какой-то мужик, и, конечно, полюбопытствовали узнать, какой такой новый работник объявился.
Тит Горбатый даже подъехал верхом на своей буланой кобыле и вслух похвалил чистую Окулкину работу.
— Здорово, старички! — весело крикнул
Тит с зарода.
— Садитесь, этово-тово, на прясло-то, так гости будете, — кричал
Тит, едва успевая принимать подкидываемое сыновьями сено.
Когда кончили вершить зарод, Макар и Федор ушли копнить поспевшее к вечеру сено, а за ними поплелись бабы.
Тит спустился с зарода, обругал Пашку, который неладно покрывал верхушку зарода свежими березовыми ветками, и подошел к дожидавшим старичкам.
— А мы, видно, к тебе, дедушко
Тит… — заявил нерешительно один голос, когда были проделаны все предварительные церемонии.
Цитаты из русской классики со словом «Тит»
Предложения со словом «тит»
- Тит вначале соорудил четыре огромные насыпи или террасы, чтобы возвыситься над оборонительными укреплениями.
- – Тит – государь милосердный, Сарданапал – тиран сладострастный, Зоил – злобный критик. Достойное возмездия порока на земле… – шептал он истово.
- Но оказывается, что слово «титан» также является индоевропейским (оно звучит в имени римлян «Тит») и наша гипотеза ошибочна.
- (все предложения)