Неточные совпадения
Наклонив к себе голову Привалова,
старик несколько раз крепко поцеловал его и, не выпуская его головы из своих рук,
говорил...
— Конечно, так, — подтвердил Виктор Васильич. — Когда мы состаримся, будем тоже
говорить, что вот в наше время так были люди… Все
старики так
говорят.
Сергей Привалов помнил своего деда по матери как сквозь сон. Это был высокий, сгорбленный седой
старик с необыкновенно живыми глазами. Он страстно любил внука и часто
говорил ему...
Принять странника или раскольничью начетчицу, утешить плачущего ребенка, помочь больному,
поговорить со
стариками и старухами — все это умела сделать Верочка, как никто другой.
— Гм… Видите ли, Сергей Александрыч, я приехал к вам, собственно, по делу, — начал Веревкин, не спуская глаз с Привалова. — Но прежде позвольте один вопрос… У вас не заходила речь обо мне, то есть
старик Бахарев ничего вам не
говорил о моей особе?
Старик рассыпался мелким смешком и весело потер руки; этот смех и особенно пристальный взгляд дядюшки показались Половодову немного подозрительными. О какой рыбке он
говорит, — черт его разберет. А дядюшка продолжал улыбаться и несколько раз доставал из кармана золотую табакерку; табак он нюхал очень аккуратно, как старички екатерининских времен.
Досифея подала самовар и радостно замычала, когда Привалов заговорил с ней. Объяснив при помощи знаков, что седой
старик с большой бородой сердится, она нахмурила брови и даже погрозила кулаком на половину Василия Назарыча. Марья Степановна весело смеялась и сквозь слезы
говорила...
Старик поднялся со своего кресла, на цыпочках подбежал притворить двери кабинета, еще раз огляделся кругом и, наклонившись к самому уху Привалова, шепотом
говорил...
Напрасно
старик искал утешения в сближении с женой и Верочкой. Он горячо любил их, готов был отдать за них все, но они не могли ему заменить одну Надю. Он слишком любил ее, слишком сжился с ней, прирос к ней всеми старческими чувствами, как старый пень, который пускает молодые побеги и этим протестует против медленного разложения. С кем он теперь
поговорит по душе? С кем посоветуется, когда взгрустнется?..
— Привел господь в шестьдесят первый раз приехать на Ирбит, —
говорил богобоязливо седой, благообразный
старик из купцов старинного покроя; он высиживал свою пару чая с каким-то сомнительным господином поношенного аристократического склада. — В гору идет ярмарка-матушка… Умножается народ!
— Ох, напрасно, напрасно… — хрипел Данилушка, повертывая головой. —
Старики ндравные, чего
говорить, характерные, а только они тебя любят пуще родного детища… Верно тебе
говорю!.. Может, слез об тебе было сколько пролито. А Василий-то Назарыч так и по ночам о тебе все вздыхает… Да. Напрасно, Сереженька, ты их обегаешь! Ей-богу… Ведь я тебя во каким махоньким на руках носил, еще при покойнике дедушке. Тоже и ты их любишь всех, Бахаревых-то, а вот тоже у тебя какой-то сумнительный характер.
Притом Веревкин знал до тонкостей все дело по приваловской опеке, и
старик мог
говорить с ним о Шатровских заводах сколько душе угодно.
— В бабушку, вся в бабушку, —
говорил иногда
старик, рассматривая внучку. — Ишь какая карахтерная.
— Мне нужно серьезно
поговорить с тобой… — продолжал
старик, привлекая к себе дочь.
— Да так живем, вот, как видишь. Изба завалиться хочет, того гляди убьет кого. А
старик говорит — и эта хороша. Вот и живем — царствуем, — говорила бойкая старуха, нервно подергиваясь головой. — Вот сейчас обедать соберу. Рабочий народ кормить стану.
Неточные совпадения
Добчинский. Молодой, молодой человек; лет двадцати трех; а
говорит совсем так, как
старик: «Извольте,
говорит, я поеду и туда, и туда…» (размахивает руками),так это все славно. «Я,
говорит, и написать и почитать люблю, но мешает, что в комнате,
говорит, немножко темно».
И точно: час без малого // Последыш
говорил! // Язык его не слушался: //
Старик слюною брызгался, // Шипел! И так расстроился, // Что правый глаз задергало, // А левый вдруг расширился // И — круглый, как у филина, — // Вертелся колесом. // Права свои дворянские, // Веками освященные, // Заслуги, имя древнее // Помещик поминал, // Царевым гневом, Божиим // Грозил крестьянам, ежели // Взбунтуются они, // И накрепко приказывал, // Чтоб пустяков не думала, // Не баловалась вотчина, // А слушалась господ!
Ни с кем не
говорила я, // А
старика Савелия // Я видеть не могла.
— Ишь поплелась! —
говорили старики, следя за тройкой, уносившей их просьбу в неведомую даль, — теперь, атаманы-молодцы, терпеть нам недолго!
Чем далее лилась песня, тем ниже понуривались головы головотяпов. «Были между ними, —
говорит летописец, —
старики седые и плакали горько, что сладкую волю свою прогуляли; были и молодые, кои той воли едва отведали, но и те тоже плакали. Тут только познали все, какова такова прекрасная воля есть». Когда же раздались заключительные стихи песни: