Неточные совпадения
— Да я тебя-то жалеючи, Петр Васильич! — заговорил Мыльников, набираясь
храбрости. — Какое такое полное право волостные старики
имеют, напримерно, драть тебя?.. Да я их вот как распатроню… Прямо губернатору бумагу подать, а то в правительственный Синод. Найдем дорогу, не беспокойся…
Я сказал уже, что был робок и даже трусоват; вероятно, тяжкая и продолжительная болезнь ослабила, утончила, довела до крайней восприимчивости мои нервы, а может быть, и от природы я не
имел храбрости.
«Вот тут и пори его… — думал он. — Вот тут и изволь измышлять наказания! Нет, куда уж нам в воспитатели лезть. Прежде люди просты были, меньше думали, потому и вопросы решали храбро. А мы думаем слишком много, логика нас заела… Чем развитее человек, чем больше он размышляет и вдается в тонкости, тем он нерешительнее, мнительнее и тем с большею робостью приступает к делу. В самом деле, если поглубже вдуматься, сколько надо
иметь храбрости и веры в себя, чтобы браться учить, судить, сочинять толстую книгу…»
Неточные совпадения
Милон. Я подвергал ее, как прочие. Тут
храбрость была такое качество сердца, какое солдату велит
иметь начальник, а офицеру честь. Признаюсь вам искренно, что показать прямой неустрашимости не
имел я еще никакого случая, испытать же себя сердечно желаю.
Опасность предстояла серьезная, ибо для того, чтобы усмирять убогих людей, необходимо
иметь гораздо больший запас
храбрости, нежели для того, чтобы палить в людей, не имеющих изъянов.
Кирила Петрович с великим удовольствием стал рассказывать подвиг своего француза, ибо
имел счастливую способность тщеславиться всем, что только ни окружало его. Гости со вниманием слушали повесть о Мишиной смерти и с изумлением посматривали на Дефоржа, который, не подозревая, что разговор шел о его
храбрости, спокойно сидел на своем месте и делал нравственные замечания резвому своему воспитаннику.
Надобно
иметь много
храбрости, чтоб признаваться в таких впечатлениях, которые противоречат общепринятому предрассудку или мнению. Я долго не решался при посторонних сказать, что «Освобожденный Иерусалим» — скучен, что «Новую Элоизу» — я не мог дочитать до конца, что «Герман и Доротея» — произведение мастерское, но утомляющее до противности. Я сказал что-то в этом роде Фогту, рассказывая ему мое замечание о концерте.
Но в этом отношении моя
храбрость имеет границы и я малодушен и труслив.