Неточные совпадения
Кабинет, где теперь сидела Раиса Павловна, представлял
собой высокую угловую комнату, выходившую тремя окнами на главную площадь Кукарского завода, а двумя в тенистый сад, из-за разорванной линии которого блестела полоса заводского пруда, а за ним придавленными линиями поднимались контуры трудившихся гор.
— Я так спросил… Так вам, значит, нужно выправить через меня справку о Мироне Геннадьиче? Извольте… Во-первых, это очень честный человек — первая беда для вас; во-вторых, он очень умный человек — вторая беда, и, в-третьих, он, к вашему счастью, сам считает
себя умным человеком.
Из таких умных и честных людей можно веревки вить, хотя сноровка нужна. Впрочем, Блинов застрахован от вашей бабьей политики… Ха-ха!..
— И заметьте, — импровизировал Прозоров, начиная бегать
из угла в угол, — как нас всех, таких межеумков, заедает рефлексия: мы не сделаем шагу, чтобы не оглянуться и не посмотреть на
себя…
Что такое генерал Блинов — она почти поняла, или, по крайней мере, отлично представляла
себе этого человека; но относительно особы она мало вынесла
из своего визита к Прозорову.
Афанасья что-то проворчала
себе под нос и вышла
из комнаты.
Подойдя к зеркалу, Луша невольно рассмеялась своей патетической реплике. На нее
из зеркала с сдвинутыми бровями гневно смотрело такое красивое, свежее лицо, от недавних слез сделавшееся еще краше, как трава после весеннего дождя. Луша улыбнулась
себе в зеркало и капризно топнула ногой в дырявой ботинке: такая редкая типичная красота требовала слишком изящной и дорогой оправы.
Прозоров страшно горевал о жене, рвал на
себе волосы и неистовствовал, клялся для успокоения ее памяти исправиться, но не мог никак освободиться от влияния Раисы Павловны, которая не выпускала его
из своих рук.
Раиса Павловна со своей стороны осыпала всевозможными милостями своего любимца, который сделался ее всегдашним советником и самым верным рабом. Она всегда гордилась им как своим произведением; ее самолюбию льстила мысль, что именно она создала этот самородок и вывела его на свет
из тьмы неизвестности. В этом случае Раиса Павловна обольщала
себя аналогией с другими великими людьми, прославившимися уменьем угадывать талантливых исполнителей своих планов.
Политика Родиона Антоныча приводилась в действие, и результаты не замедлили
себя показать: сначала были изъяты
из обложения земскими налогами золотые промыслы, потом железный рудник, фабрики и т. д.
Например, гора Куржак, целиком состоявшая
из магнитного железняка и по приблизительным вычислениям заключавшая в
себе до тридцати миллиардов богатейшей в свете железной руды, приносила земству всего-навсего два рубля семнадцать копеек дохода, как любая усадьба какого-нибудь мастерового.
Старичок сановник, сладко закрывая глаза, несколько раз рассказывал
себе пикантный анекдот, которым его угостила Раиса Павловна; археолог бережно завертывал в бумагу каменный топор, который Раиса Павловна пожертвовала ему
из своей коллекции; миллионер испытывал зуд во всем теле от комплиментов Раисы Павловны; сильное чиновное лицо долго нюхало воздух, насквозь прокуренный Раисой Павловной самым великосветским фимиамом.
Когда никого не было
из чужих, воскресные завтраки принимали более интимный характер, и Раиса Павловна держала
себя, как мать большой семьи.
— А вы ничего не ждете
себе из Петербурга? Я хочу сказать, не выписали ли вы
себе какую-нибудь новинку… на голову?
Прасковья Семеновна в этих разговорах почти не принимала никакого участия, хотя в последнее время она чувствовала
себя особенно хорошо: всеобщая суматоха и перестройка совпадали с ее душевным настроением, и она ходила
из комнаты в комнату с самым довольным лицом.
Любопытные барышни прильнули к окну и имели удовольствие наблюдать, как
из дормеза, у которого фордэк был поднят и закрыт наглухо, показался высокий молодой человек в ботфортах и в соломенной шляпе. Он осторожно запер за
собой дверь экипажа и остановился у подъезда, поджидая, пока
из других экипажей выскакивали какие-то странные субъекты в охотничьих и шведских куртках, в макинтошах и просто в блузах.
— Когда я служил с артиллерийским парком на Кавказе, — рассказывал он, стараясь закрыть свою лысину протянутым из-за уха локоном, — вот где было раздолье… Представьте
себе: фазаны! Настоящие золотые фазаны, все равно как у нас курицы. Только там их едят не так, как у нас. Вообще записной охотник не дотронется до свежей дичи, а мы убитых фазанов оставляли на целую неделю на воздухе, а потом уж готовили… Получался необыкновенный букет!
— Ах, Демид Львович… В этом-то и шик! Мясо совсем черное делается и такой букет… Точно так же с кабанами. Убьешь кабана, не тащить же его с
собой: вырежешь язык, а остальное бросишь. Зато какой язык… Мне случалось в день убивать по дюжине кабанов. Меня даже там прозвали «грозой кабанов». Спросите у кого угодно
из старых кавказцев. Раз на охоте с графом Воронцовым я одним выстрелом положил двух матерых кабанов, которыми целую роту солдат кормили две недели.
— Нет, а мне каково достается! — перебил Сарматов, хлопая
себя по лысине. — Извольте-ка составить любительский спектакль буквально
из ничего… Раиса Павловна помешалась на плечах Наташи Шестеркиной, а много ли сделаешь
из одних плеч, когда она вся точно деревянная — ступить по-человечески не умеет.
С своей стороны я глубоко убежден, что ни вы, ни кто другой
из участников в редакции уставной грамоты не давал
себе отчета в той громадной ответственности, какую вы так самоуверенно, — чтобы не сказать больше, — возлагали на
себя…
Игра втемную началась. Каждая сторона старалась сохранить за
собой все выгодные стороны своей позиции, и генерал скоро почувствовал, что имеет дело с очень опытным и сильным противником, тем более что за ним стояла Раиса Павловна и отчасти Прейн.
Из объяснений Родиона Антоныча он вынес на первый раз очень немного, потому что дело требовало рассмотрения массы документов, статистического материала и разных специальных сведений.
m-me Дымцевич,
из польских графинь, особа с гонором; m-me Кашина с дочерью, представлявшая
собой исключение в этой типичной группе как завзятая раскольница, находившаяся в периоде перерождения на дворянскую ногу управительского мирка, и т. д.
M-me Дымцевич выписала
себе специально платье лля этого бала
из Варшавы, m-me Буйко и m-me Тетюева ограничились Петербургом, m-me Вершинина — Москвою и т. д.
Я скажу прямо, Евгений Константиныч: Платон Васильич, как все добрые люди, позволяет
себя водить за нос разным пройдохам и доморощенным дельцам и смотрит на дело
из вторых рук.
Все эти машиностроительные заводы
из иностранного чугуна, все фабрики иностранных фирм и их склады должны исчезнуть сами
собой, вместе с теми субсидиями и гарантиями, какими в настоящую минуту они пользуются от русского правительства.
Раиса Павловна крепко прижимала ее маленькую руку к
себе, чувствуя, как
из вчерашней девочки возрождается чарующая красавица.
Эта нечаянная встреча подлила масла в огонь, который вспыхнул в уставшей душе набоба. Девушка начинала не в шутку его интересовать, потому что совсем не походила на других женщин. Именно вот это новое и неизвестное и манило его к
себе с неотразимою силой.
Из Луши могла выработаться настоящая женщина — это верно: стоило только отшлифовать этот дорогой камень и вставить в надлежащую оправу.
— Я… Человек, которого вы не ждете, но который из-за удовольствия видеть вас десять раз мог сломать
себе шею.
А генерал уже достал
из портфеля объемистую тетрадку и положил ее перед
собой; в этой тетрадке Родион Антоныч узнал свою докладную записку, отмеченную на полях красным карандашом генерала, — и вздохнул свободнее.
В последнее время все стали замечать, что Прасковья Семеновна сильно изменилась: начала рядиться в какие-то бантики, пряталась от всех, писала какие-то таинственные записочки и вообще держала,
себя странным образом. Раиса Павловна давно заметила эту перемену в сумасшедшей и боялась, как бы она не выкинула какой-нибудь дикой штуки в присутствии набоба; но выселить ее
из господского дома не решалась.
Когда шаги Прейна затихли, набоб торопливо накинул на
себя плед, надел шотландскую шапочку и осторожно вышел
из комнаты; он миновал парадную приемную, потом столовую и очутился на садовой террасе.
Наконец Тетюев был совсем готов и в назначенный день и час явился во фраке и белом галстуке со своим портфелем в приемную господского дома. Было как раз одиннадцать часов утра.
Из внутренних комнат выглянул m-r Чарльз и величественно скрылся, не удостоив своим вниманием вопросительный жест ожидавшего в приемной Тетюева. Поймав какого-то лакея, Тетюев просил его доложить о
себе.
Таким образом, торжественный обед начался при самых неблагоприятных предзнаменованиях, хотя все записные специалисты по части официальных обедов лезли
из кожи, чтобы оживить это мертворожденное дитя. В надлежащем месте обеда сказано было несколько спичей, сначала Вершининым и Тетюевым, причем дни, подогретые невольным соперничеством, превзошли самих
себя. Когда было подано шампанское, генерал поднял бокал и заговорил...
На другой день после парадного обеда генерал Блинов уехал
из Кукарского завода, а за ним потянулась длинным хвостом нахлынувшая с Лаптевым на Урал челядь. Так после веселого ужина или бала прислуга выметает разный сор
из комнаты! Этот человеческий хлам выметал сам
себя из зала недавнего пиршества.
Неточные совпадения
Почтмейстер. Да
из собственного его письма. Приносят ко мне на почту письмо. Взглянул на адрес — вижу: «в Почтамтскую улицу». Я так и обомлел. «Ну, — думаю
себе, — верно, нашел беспорядки по почтовой части и уведомляет начальство». Взял да и распечатал.
Городничий (бьет
себя по лбу).Как я — нет, как я, старый дурак? Выжил, глупый баран,
из ума!.. Тридцать лет живу на службе; ни один купец, ни подрядчик не мог провести; мошенников над мошенниками обманывал, пройдох и плутов таких, что весь свет готовы обворовать, поддевал на уду. Трех губернаторов обманул!.. Что губернаторов! (махнул рукой)нечего и говорить про губернаторов…
Жандарм. Приехавший по именному повелению
из Петербурга чиновник требует вас сей же час к
себе. Он остановился в гостинице.
«Это, говорит, молодой человек, чиновник, — да-с, — едущий
из Петербурга, а по фамилии, говорит, Иван Александрович Хлестаков-с, а едет, говорит, в Саратовскую губернию и, говорит, престранно
себя аттестует: другую уж неделю живет,
из трактира не едет, забирает все на счет и ни копейки не хочет платить».
Степени знатности рассчитаю я по числу дел, которые большой господин сделал для отечества, а не по числу дел, которые нахватал на
себя из высокомерия; не по числу людей, которые шатаются в его передней, а по числу людей, довольных его поведением и делами.