Цитаты со словом «перекрёст»
Из экипажей выходил всевозможный человеческий сброд, ютившийся вокруг Лаптева: два собственных секретаря Евгения Константиныча, молодые люди, очень смахивавшие на сеттеров; корреспондент
Перекрестов, попавший в свиту Лаптева в качестве представителя русской прессы, какой-то прогоревший сановник Летучий, фигурировавший в роли застольного забавника и складочного места скабрезных анекдотов, и т. д.
В столовой, где был сервирован обед, Родион Антоныч увидел Нину Леонтьевну, окруженную обществом милых бесцветных людей, ходивших за ней хвостом. Тут же толклись корреспондент
Перекрестов и прогоревший сановник Летучий, ходившие по столовой под ручку и уже давно нюхавшие воздух.
— Когда я был в Сингапуре, нас капитан угостил однажды китайской рыбой… — повествовал
Перекрестов, жидкий и вихлястый молодой человек, с изношенной, нахальной физиономией, мочальной бороденкой и гнусавым, как у кастрата, голосом.
Перекрестов, рядом с этим вымирающим типом помпадурства, являлся настоящим homo novus; в качестве представителя русской прессы он не только из конца в конец обрыскал свое отечество, но исколесил Европу и даже сделал несколько кругосветных путешествий.
Единственным плодом от этой кипучей деятельности остались только захватывающие воспоминания о том, что и как он,
Перекрестов, ел в Яффе, в Сан-Франциско, в Шанхае, в Кадиксе, в Бостоне, в Каире, Биаррице, Ментоне, на острове Уайте и т. д.
На Урал
Перекрестов явился почти делегатом от горнопромышленных и биржевых тузов, чтобы «нащупать почву» и в течение двух недель «изучить русское горное дело», о котором он будет реферировать в разных ученых обществах, печатать трескучие фельетоны и входить с докладными записками в каждую официальную щель и в каждую промышленную дыру.
Перекрестов рассказывал о всевозможной еде, какую он испробовал во всевозможных широтах и долготах, при самом разнообразном барометрическом давлении и всевозможных уклонениях магнитной стрелки.
Летучий и
Перекрестов переглянулись и блудливо заерзали на своих местах; неожиданный успех Сарматова задел их за живое.
Лаптев лениво смеется, и если бы бесцветные «почти молодые люди» видели эту улыбку, они мучительно бы перевернулись в своих постелях, а
Перекрестов написал бы целый фельетон на тему о значении случайных фаворитов в развитии русского горного дела.
Ночь покрывает и этого магната-заводчика, для которого существует пятьдесят тысяч населения, полмиллиона десятин богатейшей в свете земли, целый заводский округ, покровительственная система, генерал Блинов, во сне грезящий политико-экономическими теориями, корреспондент
Перекрестов, имеющий изучить в две недели русское горное дело, и десяток тех цепких рук, которые готовы вырвать живым мясом из магната Лаптева свою долю.
— Насколько я успел познакомиться с горнозаводской промышленностью в Швеции… — перебивал несколько раз
Перекрестов, седлая свой нос пенсне, но генерал не обращал на него внимания.
Перекрестов вытащил из бокового кармана записную книжечку и что-то царапал в ней, по временам вскидывая глазами на Вавилу и Таврилу.
К ним подсел
Перекрестов и, вслушавшись в разговор, поспешил, конечно, выразить свое полное сочувствие этим планам и даже предложил свою посильную помощь, насколько он мог быть полезен в качестве представителя русской прессы, задачи которой, и т. д.
Перекрестов соглашался, кивал головой и даже вытащил из кармана написанную корреспонденцию с Урала, в которой он вполне разделял взгляды генерала.
— Мы должны высоко держать знамя русских интересов! — патетически восклицал
Перекрестов своим гнусавым голосом.
Можно было бы представить себе изумление этих двух простецов, если бы они знали, что
Перекрестов — замаскированный агент тех иностранных фирм, в поход против которых собирался генерал Блинов вместе с своим излюбленным Кэри.
Теперь
Перекрестов с удовольствием потирал руки, обдумывая трескучий фельетон в духе генерала, и в то же время он продавал этого генерала своим патронам.
Кроме разведки по части планов генерала Блинова,
Перекрестов еще имел специальное поручение объехать весь Урал, чтобы навести справки о проектируемой здесь сети железных дорог, чтобы вперед обеспечить сбыт вагонов, локомотивов и рельсов иностранного дела.
Она пыталась подслушать этот интимный разговор, но
Перекрестов уже заметил ее и не поддавался в ловушку.
Этим разговор и кончился. После Лаптева на Раису Павловну посыпались визиты остальных приспешников: явились
Перекрестов с Летучим, за ними сам генерал Блинов. Со всеми Раиса Павловна обошлась очень любезно, помятуя турецкую пословицу, что один враг сделает больше зла, чем сто друзей добра.
В этой пьесе он сам играл Расплюева, и, нужно отдать ему справедливость, играл хорошо, а роль Кречинского обязательно взял на себя
Перекрестов.
Около m-me Майзель вертелся
Перекрестов и Летучий, два секретаря Евгения Константиныча, которым решительно нечего было делать, ухаживали за Наташей Шестеркиной и Канунниковой, пан Братковский бродил с «галками», «почти молодые люди» — за дочерями Сарматова, Прейн любил говорить с m-me Дымцевич и т. д.
Даже Летучий и
Перекрестов относились к Прозорову снисходительно, переваривая его неистощимое краснобайство.
Д. Н. Мамина-Сибиряка.)], набоб просветлел; после двух тарелок этой ухи всем было ясно, что Вершинин одержал победу, и
Перекрестов поспешил сказать спич в честь знаменитой рыбы северных рек.
— Вы сделали отличный ход, Демид Львович, — поздравлял
Перекрестов утром Вершинина. — Ведь две тарелки сряду… Да!.. Вот я два раза вокруг света объехал, ел, можно сказать, решительно все на свете, даже телячьи глаза в Пекине, а что осталось от всего? Решительно ничего… А вы своей ухой всех зарезали!
Нина Леонтьевна побелела даже через слой румян и белил: Прейн предупредил и отправил девиц вперед. Он сейчас после завтрака передал m-lle Эмме, что им пора убираться восвояси, m-lle Эмма сама думала об этом и потащила за собой Анниньку.
Перекрестов и Братковский вызвались их сопровождать. К этому веселому обществу присоединились Прозоровы и доктор.
Перекрестов с нахальной улыбкой окинул глазами шкафы книг, зеленый стол, сидевших консультантов и, вытащив свою записную книжечку, поместился с ней в дальнем конце стола, где в столичных ученых обществах сидят «представители прессы».
Перекрестов, бывший всегда там, где везло счастье, находился в числе непременных гостей Нины Леонтьевны и расточал перед ней самые лестные речи.
Вперемежку с этой неисчерпаемой ложью
Перекрестов искал блох у Коко или сплетничал про все и про вся. Нина Леонтьевна очень ценила этого литературного человека и в ответ на его любезности предложила ему небольшую работу.
— Я с удовольствием… — соглашался
Перекрестов, целуя у Нины Леонтьевны ручку.
— Я понимаю вас,
Перекрестов, — сентиментально проговорила Нина Леонтьевна, тронутая этим патетическим монологом.
— И я отлично вас понимаю, Нина Леонтьевна! — воскликнул
Перекрестов. — Мне было достаточно увидать вас… И уж никогда я не сравню вас с другими женщинами! Знаете, Нина Леонтьевна, Раиса Павловна считает себя самой умной женщиной и не подозревает, как вы ей салазки смажете… Ха-ха! Вы сослужите русскому горному делу золотую службу, Нина Леонтьевна!
Заручившись симпатиями Нины Леонтьевны, а также выгодной работой по части жизнеописания Лаптевых,
Перекрестов тоже возмечтал.
На эту интересную тему
Перекрестов продумал целую ночь, набросал даже в своей книжечке на всякий случай план реформ, какие он произведет в Кукарских заводах, и весь следующий день ходил с самым таинственным видом, точно какой-нибудь заговорщик.
— Мы люди умные и отлично поймем друг друга, — говорил гнусавым голосом
Перекрестов, дергая себя за бороденку. — Я надеюсь, что разные охи и вздохи для нас совсем лишние церемонии, и мы могли бы приступить к делу прямо, без предисловий. Нынче и книги без предисловий печатаются: открывай первую страницу и читай.
Бессовестно льстя уму и прочим добродетелям m-lle Эммы,
Перекрестов высказал самое откровенное желание поближе познакомиться с ее круглой талией, но получил в ответ такой здоровый удар кулаком в бок, что даже смутился. Смутился Перекрестов, проделывавший то же самое во всех широтах и долготах, — это что-нибудь значило! Но m-lle Эмма не думала разыгрывать из себя угнетенную невинность и оскорбляться, а проговорила совершенно спокойно...
На репетициях, кроме официально назначенных актеров, толпились в качестве добровольцев
Перекрестов с Летучим.
Перекрестов толкался на сцене из любви к искусству и отчасти движимый желанием поволочиться за хорошенькими женщинами при той сближающей обстановке, какую создают любительские спектакли.
— Театр — это цивилизующая сила, — ораторствовал
Перекрестов, забравшись в дамскую уборную. — Она вносит в темную массу несравненно больше, чем все наши университеты и школы. Притом сцена именно есть та сфера, где женщина может показать все силы своей души: это ее стихия как представительницы чувства по преимуществу.
В общей суматохе первым опомнился шустрый представитель русской прессы
Перекрестов: он в то же утро, в сопровождении Летучего, бросился нагонять набоба каким-то проселком, чтобы перехватить его, по крайней мере, на пароходе.
Цитаты из русской классики со словом «перекрёст»
Ассоциации к слову «перекрест»
Синонимы к слову «перекрест»
Предложения со словом «перекрёст»
- Любые движения, которые совершаются в перекрёст центральной линии тела: правая рука налево, левая – направо – всё, что пересекает центральную линию, очень хорошо работает на интегративные процессы нашего мозга.
- Перекрёст атаки, перерезанное горло.
- Затем прошли перекрёст торговых рядов: продуктовые, молочные, мясные и так далее.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «перекрест»
Значение слова «перекрест»
Дополнительно