Неточные совпадения
В этом живом муравейнике, который кипит по чусовским пристаням весной под давлением одной силы, братски перемешались когда-то враждебные элементы: коренное чусовское население бассейна Чусовой
с населявшими ее когда-то инородцами, староверы
с приписными на заводе хохлами, представители крепкого своими коренными устоями крестьянского мира
с вполне индивидуализированным заводским мастеровым, этой новой клеточкой, какой не знала
московская Русь и которая растет не по дням, а по
часам.
Неточные совпадения
— Пора идти. Нелепый город, точно его черт палкой помешал. И все в нем рычит: я те не Европа! Однако дома строят по-европейски, все эдакие вольные и уродливые переводы
с венского на
московский. Обок
с одним таким уродищем притулился, нагнулся в улицу серенький курятничек в три окна, а над воротами — вывеска: кто-то «предсказывает будущее от пяти
часов до восьми», — больше, видно, не может, фантазии не хватает. Будущее! — Кутузов широко усмехнулся:
Прочие дворяне сидели на диванах, кучками жались к дверям и подле окон; один, уже, немолодой, но женоподобный по наружности помещик, стоял в уголку, вздрагивал, краснел и
с замешательством вертел у себя на желудке печаткою своих
часов, хотя никто не обращал на него внимания; иные господа, в круглых фраках и клетчатых панталонах работы
московского портного, вечного цехового мастера Фирса Клюхина, рассуждали необыкновенно развязно и бойко, свободно поворачивая своими жирными и голыми затылками; молодой человек, лет двадцати, подслеповатый и белокурый,
с ног до головы одетый в черную одежду, видимо робел, но язвительно улыбался…
К десяти
часам утра я был уже под сретенской каланчой, в кабинете пристава Ларепланда. Я
с ним был хорошо знаком и не раз получал от него сведения для газет. У него была одна слабость. Бывший кантонист, десятки лет прослужил в
московской полиции, дошел из городовых до участкового, получил чин коллежского асессора и был счастлив, когда его называли капитаном, хотя носил погоны гражданского ведомства.
Вскоре после описанных последних событий Розанов
с Райнером спешно проходили по одному разметенному и усыпанному песком
московскому бульвару. Стоял ясный осенний день, и бульвар был усеян народом. На Спасской башне пробило два
часа.
Простившись
с Помадою, он завернул за угол и остановился среди улицы. Улица, несмотря на ранний
час, была совершенно пуста; подслеповатые
московские фонари слабо светились, две цепные собаки хрипло лаяли в подворотни, да в окна одного большого купеческого дома тихо и безмятежно смотрели строгие лики окладных образов, ярко освещенных множеством теплящихся лампад.