Неточные совпадения
За один получас, пока это длилось, солдат Постников совсем истерзался сердцем и стал ощущать «
сомнения рассудка». А солдат он был умный и исправный, с рассудком ясным, и отлично понимал, что
оставить свой пост есть такая вина со стороны часового, за которою сейчас же последует военный суд, а потом гонка сквозь строй шпицрутенами и каторжная работа, а может быть даже и «расстрел»; но со стороны вздувшейся реки опять наплывают все ближе и ближе стоны, и уже слышно бурканье и отчаянное барахтанье.
— То есть именно так рассказали, чтобы
оставить сомнение и выказать нашу стачку и подтасовку, тогда как стачки не было, и я вас ровно ни о чем не просил.
Лена вздрогнула. Дребезжащий, хотя и высокомерный тон, каким была произнесена последняя фраза, не
оставлял сомнения, кому принадлежал этот голос, хотя она слышала его только раз, в Петербурге, незадолго до смерти дяди.
Раздутое лицо акробата и его шея, толстая, как у быка, были красны; самоуверенный вид и осанка не
оставляли сомнения, что Беккер даже здесь, у себя дома, был весь исполнен сознанием своей красоты. Товарищи, очевидно, трунили над ним только из зависти!
Первая из них называется Олеандровая сумеречная бабочка (Nerii), и хотя сказано у Блуменбаха, что она водится на олеандре, следовательно, не должна жить в России, но ее зеленого цвета угловатые крылья с разными, то бледными, то темными, то желтоватыми, повязками, описанные верно у Блуменбаха, не
оставляют сомнения, что это она и что она живет в Казанской губернии.
Неточные совпадения
— Если у вас нет доверия ко мне, вас одолевают
сомнения,
оставим друг друга, — сказал он, — так наши свидания продолжаться не могут…
В кабинете Ляховского весело и дружелюбно беседовали с хозяином Половодов и «дядюшка». Особенным оживлением отличался сегодня Половодов. Он фамильярно трепал дядюшку по плечу и старался разогнать в Ляховском те минуты
сомнений, которые
оставляли на его лбу глубокие морщины и заставляли брови плотно сдвигаться. Ляховский, очевидно, не решался на что-то, чего домогался Половодов; дядюшка держался в стороне и только напряженно улыбался, сохраняя свой розово-херувимский вид.
«А вы знаете, чем он теперь особенно занимается? — спросил он Ивана Федоровича, — французские вокабулы наизусть учит; у него под подушкой тетрадка лежит и французские слова русскими буквами кем-то записаны, хе-хе-хе!» Иван Федорович
оставил наконец все
сомнения.
— Без
сомнения.
Оставим это, — отрезала она. — Слушайте: я с вами туда на похороны идти теперь не могу. Я послала им на гробик цветов. Деньги еще есть у них, кажется. Если надо будет, скажите, что в будущем я никогда их не
оставлю… Ну, теперь
оставьте меня,
оставьте, пожалуйста. Вы уж туда опоздали, к поздней обедне звонят…
Оставьте меня, пожалуйста!
Лошадь походила на тех сказочных животных, которых рисуют дети на стенах и заборах; но старательно оттушеванные яблоки ее масти и патроны на груди всадника, острые носки его сапогов и громадные усы не
оставляли места
сомнению: этот рисунок долженствовал изобразить Пантелея Еремеича верхом на Малек-Аделе.