Неточные совпадения
— А вас, сударь Воин Васильевич, и всю честную
компанию с дорогою именинницей. И затем, сударь, имею честь доложить, что,
прислав нас с сестрицей для принесения вам их поздравления, и господин мой и Пармен Семенович Туганов просят извинения за наше холопье посольство; но сами теперь
в своих минутах не вольны и принесут вам
в том извинение сегодня вечером.
Раньше чем Термосесов и его
компания пришли на раут к исправнику, Туберозов провел уже более часа
в уединенной беседе с предводителем Тугановым. Старый протопоп жаловался важному гостю на то самое, на что он жаловался
в известном нам своем дневнике, и получал
в ответ те же старые шутки.
Неточные совпадения
Кроме того, что этот «деловой и серьезный» человек слишком уж резко не гармонировал со всею
компанией, кроме того, видно было, что он за чем-то важным
пришел, что, вероятно, какая-нибудь необыкновенная причина могла привлечь его
в такую
компанию и что, стало быть, сейчас что-то случится, что-то будет.
В углу, откуда он
пришел, сидел за столом такой же кругленький, как Тагильский, но пожилой, плешивый и очень пьяный бородатый человек с большим животом, с длинными ногами. Самгин поторопился уйти, отказавшись от предложения Тагильского «разделить
компанию».
В кают-компанию
пришел к старшему офицеру писарь с жалобой на музыканта Макарова, что он изломал ему спину.
Любили букинисты и студенческую бедноту, делали для нее всякие любезности.
Приходит компания студентов, человек пять, и общими силами покупают одну книгу или издание лекций совсем задешево, и все учатся по одному экземпляру. Или брали напрокат книгу, уплачивая по пятачку
в день. Букинисты давали книги без залога, и никогда книги за студентами не пропадали.
В трактире всегда сидели свои люди, знали это, и никто не обижался. Но едва не случилась с ним беда. Это было уже у Тестова, куда он перешел от Турина.
В зал
пришел переведенный
в Москву на должность начальника жандармского управления генерал Слезкин. Он с
компанией занял стол и заказывал закуску. Получив приказ, половой пошел за кушаньем, а вслед ему Слезкин крикнул командирским голосом: