Неточные совпадения
Ввел ее
князь, взял на руки и посадил, как дитя, с
ногами в угол на широкий мягкий диван; одну бархатную подушку ей за спину подсунул, другую — под правый локоток подложил, а ленту от гитары перекинул через плечо и персты руки на струны поклал. Потом сел сам на полу у дивана и, голову склонил к ее алому сафьянному башмачку и мне кивает: дескать, садись и ты.
Я тихонечко опустился у порожка на пол, тоже подобрал под себя
ноги и сижу, гляжу на нее. Тихо настало так, что даже тощо делается. Я сидел-сидел, индо колени разломило, а гляну на нее, она все в том же положении, а на
князя посмотрю: вижу, что он от томноты у себя весь ус изгрыз, а ничего ей не говорит.
Пустившись на этакое решение, чтобы подслушивать, я этим не удовольнился, а захотел и глазком что можно увидеть и всего этого достиг: стал тихонечко
ногами на табуретку и сейчас вверху дверей в пазу щелочку присмотрел и жадным оком приник к ней. Вижу,
князь сидит па диване, а барыня стоит у окна и, верно, смотрит, как ее дитя в карету сажают.
Слезы вдруг хлынули ручьями из глаз его. Он повалился в
ноги князю, так, как был, во фраке наваринского пламени с дымом, в бархатном жилете с атласным галстуком, новых штанах и причесанных волосах, изливавших чистый запах одеколона.
Неточные совпадения
— Да вот хоть черкесы, — продолжал он, — как напьются бузы на свадьбе или на похоронах, так и пошла рубка. Я раз насилу
ноги унес, а еще у мирнова
князя был в гостях.
— Ваше сиятельство! не сойду с места, покуда не получу милости! — говорил <Чичиков>, не выпуская сапог
князя и проехавшись, вместе с
ногой, по полу в фраке наваринского пламени и дыма.
Он был на такой
ноге в городе, что пригласительный билет от него мог служить паспортом во все гостиные, что многие молоденькие и хорошенькие дамы охотно подставляли ему свои розовенькие щечки, которые он целовал как будто с отеческим чувством, и что иные, по-видимому, очень важные и порядочные, люди были в неописанной радости, когда допускались к партии
князя.
— Не могу: я у
князя Тюменева обедаю; там будут все Горюновы и она, она… Лиденька, — прибавил он шепотом. — Что это вы оставили
князя? Какой веселый дом! На какую
ногу поставлен! А дача! Утонула в цветах! Галерею пристроили, gothique. [в готическом стиле (фр.).] Летом, говорят, будут танцы, живые картины. Вы будете бывать?
Кричал же Бьоринг на Анну Андреевну, которая вышла было тоже в коридор за
князем; он ей грозил и, кажется, топал
ногами — одним словом, сказался грубый солдат-немец, несмотря на весь «свой высший свет».