Неточные совпадения
К утру Долинского начали тревожить странные сновидения: степь Сахара жгучая, верблюды со своими овечьими мордочками на журавлиных шеях, звериное рычание и щупленький Жюль Жерар с сержантдевильской бородкой. Все это как-то так переставлялось, перетасовывалось, что ничего не выходит ясного и определенного. Вдруг река бежит, широкая, сердитая, на ее берегах лежат огромные
крокодилы: „это, должно быть, Нил“, — думает Долинский. Издали показалась крошечная лодочка и кто-то поет...
— Плывет лодка, а в ней два пассажира: которого спасти, которого утопить? — спрашивает Долинского самый большой
крокодил.
— Нет, любезный, это не чепуха, — говорил
крокодил, — а ты выбирай, потому что мы с тобой в фанты играем.
— Ну, смотри же, — продолжает
крокодил, — раз, два! Он взмахнул хвостом, лодочка исчезла в белых брызгах, и на волнах показалась тонущая Анна Михайловна.
— Это твой фант, — внятно говорит из берегового тростника
крокодил, и все
крокодилы стонут, так жалобно стонут.
Неточные совпадения
Но летописец недаром предварял события намеками: слезы бригадировы действительно оказались
крокодиловыми, и покаяние его было покаяние аспидово. Как только миновала опасность, он засел у себя в кабинете и начал рапортовать во все места. Десять часов сряду макал он перо в чернильницу, и чем дальше макал, тем больше становилось оно ядовитым.
Тогда бригадир вдруг засовестился. Загорелось сердце его стыдом великим, и стоял он перед глуповцами и точил слезы. ("И все те его слезы были
крокодиловы", — предваряет летописец события.)
— Он — двоюродный брат мужа, — прежде всего сообщила Лидия, а затем, в тоне осуждения, рассказала, что Туробоев служил в каком-то комитете, который называл «Комитетом Тришкина кафтана», затем ему предложили место земского начальника, но он сказал, что в полицию не пойдет. Теперь пишет непонятные статьи в «Петербургских ведомостях» и утверждает, что муза редактора — настоящий нильский
крокодил, он живет в цинковом корыте в квартире князя Ухтомского и князь пишет передовые статьи по его наущению.
— Пойдемте же в кусты за ним! — приглашал я, но не пошел. И никто не пошел. Кусты стеснились в такую непроницаемую кучу и смотрели так подозрительно, что можно было побиться об заклад, что там гнездился если не
крокодил, так непременно змея, и, вероятно, не одна: их множество на Яве.
—
Крокодила видели! — кричал один. — Вот этакой величины! — говорил другой, разводя руками.