Неточные совпадения
Далеко за полночь читала Лиза; няня крепко спала; Женни, подложив розовый локоток под голову, думала о Лизе, о
матери, об отце, о детских годах, и опять о Лизе, и о теперешней перемене в ее
характере.
Ульрих Райнер приехал в Россию статным, прекрасным юношею. Он был похож на своего могучего отца, но выражение его лица смягчилось некоторыми тонкими чертами
матери. С этого лица постоянно не сходило серьезное выражение Губерта Райнера, но на нем не было Губертовой холодности и спокойной флегмы: вместо них лицо это дышало французскою живостью
характера. Оно было вместе и серьезно и живо.
Сусанна росла недовольною Коринной у одной своей тетки, а Вениамин, обличавший в своем
характере некоторую весьма раннюю нетерпимость, получал от родительницы каждое первое число по двадцати рублей и жил с некоторыми военными людьми в одном казенном заведении. Он оттуда каким-то образом умел приходить на университетские лекции, но к
матери являлся только раз в месяц. Да, впрочем, и сама
мать стеснялась его посещениями.
Но, несмотря на живой
характер матери и равнодушно рассеянную внешность дочери, что-то говорило вам, что первая никогда — ни прежде, ни теперь — ничего не любила, исключая хорошенького и веселенького, а что Авдотья Васильевна была одна из тех натур, которые ежели раз полюбят, то жертвуют уже всею жизнию тому, кого они полюбят.
Ответа на подобные вопросы, замечает биограф А. В. Суворова А. Петрушевский, нет, а между тем знакомство с
характером матери, ее темпераментом, воспитательными приемами, быть может, разъяснило бы многое в смелой и загадочной натуре ее сына.
Неточные совпадения
Но, несмотря на ту же тревогу, Авдотья Романовна хоть и не пугливого была
характера, но с изумлением и почти даже с испугом встречала сверкающие диким огнем взгляды друга своего брата, и только беспредельная доверенность, внушенная рассказами Настасьи об этом странном человеке, удержала ее от покушения убежать от него и утащить за собою свою
мать.
Он тотчас же написал моей
матери записку и уведомил ее, что я отдал все деньги не Катерине Ивановне, а Софье Семеновне, и при этом в самых подлых выражениях упомянул о… о
характере Софьи Семеновны, то есть намекнул на
характер отношений моих к Софье Семеновне.
Его сексуальные эмоции, разжигаемые счастливыми улыбочками Дронова, принимали все более тягостный
характер; это уже замечено было Варавкой; как-то раз, идя по коридору, он услыхал, что Варавка говорит
матери:
Его ночные думы о девицах принимали осязаемый
характер, возбуждая в теле тревожное, почти болезненное напряжение, оно заставило Клима вспомнить устрашающую книгу профессора Тарновского о пагубном влиянии онанизма, — книгу, которую
мать давно уже предусмотрительно и незаметно подсунула ему.
Он надивиться не мог и дал себе слово глубже вникнуть в источник этого
характера. И Марина улыбалась ему в художественном очерке. Он видел в ней не просто распущенную дворовую женщину вроде горьких, безнадежных пьяниц между мужчинами, а бескорыстную жрицу культа, «
матерь наслаждений»…