Если, бывало, кому-нибудь из соседок доводилось, проходя мимо дома Давыдовской, увидать,
как она стоит с длинным чубуком в одной руке, а другою рукою обирает
сухие листья с волкомерии, то соседка только замечала: «а ведь Давыдовчихин муж-то, должно что, еще жив», и всякая совершенно довольствовалась этим предположением.