Неточные совпадения
А пока
у Никитушки шел этот разговор с Евгенией Петровной, старуха Абрамовна, рассчитавшись с заспанным дворником за самовар, горницу, овес да сено и заткнув за пазуху своего капота замшевый мешочек с деньгами, будила другую девушку, которая не оказывала никакого внимания к словам старухи и продолжала
спать сладким сном молодости. Управившись с собою, Марина Абрамовна завязала узелки и корзиночки, а потом одну за другою вытащила из-под головы спящей обе подушки и понесла их к тарантасу.
Тут он
спал лето и зиму с старой собакой, Розкой, которую щенком украл шутки ради
у одного венгерского пана в 1849 году.
Эта голова составляет самую резкую особенность всей фигуры Юстина Помады: она
у него постоянно как будто
падает и в этом падении тянет его то в ту, то в другую сторону, без всякого на то соизволения ее владельца.
— Нет, где же
спать. Всего девять часов, и
у нас гости.
Бежит Помада под гору, по тому самому спуску, на который он когда-то несся орловским рысаком навстречу Женни и Лизе. Бежит он сколько есть силы и то
попадет в снежистый перебой, что пурга здесь позабыла, то раскатится по наглаженному полозному следу, на котором не удержались пушистые снежинки. Дух занимается
у Помады. Злобствует он, и увязая в переносах, и
падая на голых раскатах, а впереди, за Рыбницей, в ряду давно темных окон, два окна смотрят, словно волчьи глаза в овраге.
Вязмитинов на такой же вопрос отвечал, что Лиза ужасно подвинулась вперед в познаниях, но что все это
у нее как-то мешается. Видно, что читает что
попало, — заключил он свое мнение.
— Ты того, Петруха… ты не этого… не
падай духом. Все, брат, надо переносить.
У нас в полку тоже это случилось.
У нас раз этого ротмистра разжаловали в солдаты. Разжаловали, пять лет был в солдатах, а потом отличился и опять пошел: теперь полицеймейстером служит на Волге; женился на немке и два дома собственные купил. Ты не огорчайся: мало ли что в молодости бывает!
— Что это! бунт! — крикнул sous-lieutenant и, толкнув замершую
у его ног женщину, громко крикнул то самое «
пали», которое заставило пастора указать сыну в последний раз на Рютли.
Одна мысль, что ее Вася будет иностранцем в России, заставляла ее млеть от ужаса, и,
падая ночью
у детской кровати перед освященным образом Спасителя, она шептала: «Господи! ими же веси путями спаси его; но пусть не моя совершится воля, а твоя».
Вот с кровли тюрьмы
падает человек и убивается на месте; кто-то рассказывает, что
у него отняли волов цезарские солдаты; кто-то говорит о старике, ослепленном пытальщиками.
— Михаль! ложись
спать, — крикнул по-польски Рациборский в фальшивый отдушник и, тотчас же закрыв его войлочным колпачком, лежавшим на шкафе, стал снова
у печки.
— О? А я все боюсь: говорят, как бы она на сердце не
пала. Так-то, сказывают,
у одного полковника было: тоже гуличка, да кататься, да кататься, да кататься, кататься, да на сердце
пала — тут сейчас ему и конец сделался.
Маркиза еще не
спала;
у нее была Лиза и все пять углекислых фей.
Розанов направился к скамейке и попросил для Полиньки места. Калистратова села, но, шатаясь, рвалась вперед и опять
падала к спинке; дыхание
у нее судорожно спиралось, и доктор ожидал, что вот-вот
у нее начнется обморок.
И Лиза и Бертольди охотно остались ночевать
у Полиньки; а так как ни Лиза, ни Бертольди
спать не ложились, а Полинька лежала в блузе, то и доктор с Помадою остались проводить эту страшную ночь вместе.
Розанов третьи сутки почти безвыходно сидел
у Калистратовой. Был вечер чрезмерно тихий и теплый, над Сокольницким лесом стояла полная луна. Ребенок лежал в забытье, Полиньку тоже доктор уговорил прилечь, и она, после многих бессонных ночей, крепко
спала на диване. Розанов сидел
у окна и, облокотясь на руку, совершенно забылся.
В первый день Ольга Александровна по обыкновению была не в меру нежна; во второй — не в меру чувствительна и придирчива, а там
у нее во лбу сощелкивало, и она несла зря, что ни
попало.
У нее, как говорится, голос
упал: очень уж все это на нее подействовало.
Отчего ж
у меня не болит?» Кто-нибудь приедет и расскажет, что нынче на Невском на торцах очень лошади
падают; Белоярцев и тут остановит и скажет: «
Падают!
Нужно смотреть, чтоб
у извозчика лошадь была на острых шипах, так и не
упадет.
Отчего же
у моих извозчиков никогда лошади не
падают?»
В сенях, за вытащенным из избы столиком, сидел известный нам старый трубач и пил из медного чайника кипяток, взогретый на остатках спирта командирского чая; в углу, на куче мелких сосновых ветвей,
спали два повстанца, состоящие на ординарцах
у командира отряда, а задом к ним с стеариновым огарочком в руках, дрожа и беспрестанно озираясь, стоял сам стражник.
— Извините, господа, — начал он, раскланиваясь. — Я не хотел отменить приемного дня, чтобы не заставить кого-нибудь пройтись понапрасну, а
у меня болен ребенок; целую ночь не
спали, и вот я получасом замешкался.
Неточные совпадения
А уж Тряпичкину, точно, если кто
попадет на зубок, берегись: отца родного не пощадит для словца, и деньгу тоже любит. Впрочем, чиновники эти добрые люди; это с их стороны хорошая черта, что они мне дали взаймы. Пересмотрю нарочно, сколько
у меня денег. Это от судьи триста; это от почтмейстера триста, шестьсот, семьсот, восемьсот… Какая замасленная бумажка! Восемьсот, девятьсот… Ого! за тысячу перевалило… Ну-ка, теперь, капитан, ну-ка, попадись-ка ты мне теперь! Посмотрим, кто кого!
Городничий (в сторону).Славно завязал узелок! Врет, врет — и нигде не оборвется! А ведь какой невзрачный, низенький, кажется, ногтем бы придавил его. Ну, да постой, ты
у меня проговоришься. Я тебя уж заставлю побольше рассказать! (Вслух.)Справедливо изволили заметить. Что можно сделать в глуши? Ведь вот хоть бы здесь: ночь не
спишь, стараешься для отечества, не жалеешь ничего, а награда неизвестно еще когда будет. (Окидывает глазами комнату.)Кажется, эта комната несколько сыра?
Хлестаков (продолжая удерживать ее).Из любви, право из любви. Я так только, пошутил, Марья Антоновна, не сердитесь! Я готов на коленках
у вас просить прощения. (
Падает на колени.)Простите же, простите! Вы видите, я на коленях.
И скатерть развернулася, // Откудова ни взялися // Две дюжие руки: // Ведро вина поставили, // Горой наклали хлебушка // И спрятались опять. // Крестьяне подкрепилися. // Роман за караульного // Остался
у ведра, // А прочие вмешалися // В толпу — искать счастливого: // Им крепко захотелося // Скорей
попасть домой…
А тут еще
у пеночки // С испугу птенчик крохотный // Из гнездышка
упал;