Неточные совпадения
А заботы
родных всё не унимаются: перед самым моим отъездом дядя пишет, что он намерен завещать свой дом, в переулке близ Арбата, Никите, а отец пишет, что «все наше принадлежит тебе и
сыну твоему, первенцу Никите Ивановичу Сипачеву».
Идем под свежим ветерком, катерок кренится и бортом захватывает, а я ни на что внимания не обращаю, и в груди у меня слезы. В душе самые теплые чувства, а на уме какая-то гадость, будто отнимают у меня что-то самое драгоценное, самое
родное. И чуть я позабудусь, сейчас в уме толкутся стихи: «А ткачиха с поварихой, с сватьей бабой Бабарихой». «Родила царица в ночь не то
сына, не то дочь, не мышонка, не лягушку, а неведому зверюшку». Я зарыдал во сне. «Никита мой милый! Никитушка! Что с тобою делают!»
Сами можете себе вообразить, как я после известия о рождении
сына нетерпеливо кончал свои визиты к остальным маякам и с каким чувством через две недели выскочил с катера на
родной берег этого города, где меня ждали жена и ребенок.
Там молодой герой, обвешанный крестами за храбрость, разбойнически умерщвляет на большой дороге мать своего вождя и благодетеля и, подговаривая своих товарищей, уверяет, что „она любит его как
родного сына, и потому последует всем его советам и не примет предосторожностей“.
— Ты отец: должен знать. А коли ты от
родного сына отказываешься, так вот что: напиши своему Сеньке, что если он через месяц не представит брата Стрелкову, так я ему самому лоб забрею.
Неточные совпадения
Г-жа Простакова (обробев и иструсясь). Как! Это ты! Ты, батюшка! Гость наш бесценный! Ах, я дура бессчетная! Да так ли бы надобно было встретить отца
родного, на которого вся надежда, который у нас один, как порох в глазе. Батюшка! Прости меня. Я дура. Образумиться не могу. Где муж? Где
сын? Как в пустой дом приехал! Наказание Божие! Все обезумели. Девка! Девка! Палашка! Девка!
Г-жа Простакова. Пронозила!.. Нет, братец, ты должен образ выменить господина офицера; а кабы не он, то б ты от меня не заслонился. За
сына вступлюсь. Не спущу отцу
родному. (Стародуму.) Это, сударь, ничего и не смешно. Не прогневайся. У меня материно сердце. Слыхано ли, чтоб сука щенят своих выдавала? Изволил пожаловать неведомо к кому, неведомо кто.
Г-жа Простакова (стоя на коленях). Ах, мои батюшки, повинную голову меч не сечет. Мой грех! Не губите меня. (К Софье.) Мать ты моя
родная, прости меня. Умилосердись надо мною (указывая на мужа и
сына) и над бедными сиротами.
Лонгрен, матрос «Ориона», крепкого трехсоттонного брига [Бриг — двухмачтовое парусное судно с прямым парусным вооружением на обеих мачтах.], на котором он прослужил десять лет и к которому был привязан сильнее, чем иной
сын к
родной матери, должен был наконец покинуть эту службу.
— Это
сын его,
родной его
сын! — повторял он, подводя меня к дамам и не прибавляя, впрочем, ничего больше для разъяснения.