Вместо прежнего буйства и пляски наступила могильная тишина, прерываемая лишь
звоном колоколов, которые звонили на все манеры: и во вся, и в одиночку, и с перезвоном.
Больной и ласки и веселье // Татьяну трогают; но ей // Не хорошо на новоселье, // Привыкшей к горнице своей. // Под занавескою шелковой // Не спится ей в постеле новой, // И ранний
звон колоколов, // Предтеча утренних трудов, // Ее с постели подымает. // Садится Таня у окна. // Редеет сумрак; но она // Своих полей не различает: // Пред нею незнакомый двор, // Конюшня, кухня и забор.
Так, были какие-то мысли или обрывки мыслей, какие-то представления, без порядка и связи, — лица людей, виденных им еще в детстве или встреченных где-нибудь один только раз и об которых он никогда бы и не вспомнил; колокольня В—й церкви; биллиард в одном трактире и какой-то офицер у биллиарда, запах сигар в какой-то подвальной табачной лавочке, распивочная, черная лестница, совсем темная, вся залитая помоями и засыпанная яичными скорлупами, а откуда-то доносится воскресный
звон колоколов…
Когда Самгин проснулся, разбуженный железным громом, поручика уже не было в комнате. Гремела артиллерия, проезжая рысью по булыжнику мостовой, с громом железа как будто спорил
звон колоколов, настолько мощный, что казалось — он волнует воздух даже в комнате. За кофе следователь объяснил, что в городе назначен смотр артиллерии, прибывшей из Петрограда, а звонят, потому что — воскресенье, церкви зовут к поздней обедне.
Неточные совпадения
«Конечно, эта смелая книга вызовет шум. Удар в
колокол среди ночи. Социалисты будут яростно возражать. И не одни социалисты. “Свист и
звон со всех сторон”. На поверхности жизни вздуется еще десяток пузырей».
Всюду ослепительно сверкали огни иллюминаций, внушительно гудел
колокол Ивана Великого, и радостный
звон всех церквей города не мог заглушить его торжественный голос.
Когда ему стало холодно, он как бы выскользнул из пустоты самозабвения. Ему показалось, что прошло несколько часов, но, лениво раздеваясь, чтобы лечь в постель, он услышал отдаленный
звон церковного
колокола и сосчитал только одиннадцать ударов.
Был слышен колокольный
звон, особенно внушительно гудел
колокол собора в кремле, и вместе с медным гулом возрастал, быстро накатываясь все ближе, другой, рычащий.
Так и простоял Самгин до поры, пока не раздался торжественный
звон бесчисленных
колоколов. Загремело потрясающее ура тысяч глоток, пронзительно пели фанфары, ревели трубы военного оркестра, трещали барабаны и непрерывно звучал оглушающий вопль: