В
вечерний час дождливых облаков
Я наблюдал разодранный покров;
Лиловые, с багряными краями,
Одни еще грозят, и над скалами
Волшебный замок, чудо древних дней,
Растет в минуту; но еще скорей
Его рассеет ветра дуновенье!
Он бродил без цели. Солнце заходило. Какая-то особенная тоска начала сказываться ему в последнее время. В ней не было чего-нибудь особенно едкого, жгучего; но от нее веяло чем-то постоянным, вечным, предчувствовались безысходные годы этой холодной мертвящей тоски, предчувствовалась какая-то вечность на «аршине пространства». В
вечерний час это ощущение обыкновенно еще сильней начинало его мучить.
Собери он у себя раз в неделю, в
вечерний час, сначала лишь только хоть деток, — прослышат отцы, и отцы приходить начнут.
И вот теперь в
вечерний час // Заря блестит стезею длинной, // Я вспоминаю, как у нас // Давно обычай был старинный, // Пред воскресеньем каждый раз // Ходил к нам поп седой и чинный // И перед образом святым // Молился с причетом своим.
Я не смел думать, что это подействовала моя молитва, но какое-то теплое чувство охватило меня однажды в тихий
вечерний час на пустой улице с такою силой, что я на некоторое время совершенно забылся в молитве.
Неточные совпадения
Он отстоял обедню, всенощную и
вечерние правила и на другой день, встав раньше обыкновенного, не пив чаю, пришел в восемь
часов утра в церковь для слушания утренних правил и исповеди.
— Послушайте, Петр <Петрович>! Но ведь вы же молитесь, ходите в церковь, не пропускаете, я знаю, ни утрени, ни
вечерни. Вам хоть и не хочется рано вставать, но ведь вы встаете и идете, — идете в четыре
часа утра, когда никто не подымается.
Досада ли на то, что вот не удалась задуманная назавтра сходка с своим братом в неприглядном тулупе, опоясанном кушаком, где-нибудь во царевом кабаке, или уже завязалась в новом месте какая зазнобушка сердечная и приходится оставлять
вечернее стоянье у ворот и политичное держанье за белы ручки в тот
час, как нахлобучиваются на город сумерки, детина в красной рубахе бренчит на балалайке перед дворовой челядью и плетет тихие речи разночинный отработавшийся народ?
Maman уже не было, а жизнь наша шла все тем же чередом: мы ложились и вставали в те же
часы и в тех же комнатах; утренний,
вечерний чай, обед, ужин — все было в обыкновенное время; столы, стулья стояли на тех же местах; ничего в доме и в нашем образе жизни не переменилось; только ее не было…
— Не знаю. — Она медленно осмотрела поляну под вязом, где стояла телега, — зеленую в розовом
вечернем свете траву, черных молчаливых угольщиков и, подумав, прибавила: — Все это мне неизвестно. Я не знаю ни дня, ни
часа и даже не знаю, куда. Больше ничего не скажу. Поэтому, на всякий случай, — прощай; ты часто меня возил.