Эту картину оживляют разостланные по отлогостям полосы яровой зелени или
золотой жатвы, красивые мызы
с их розовыми
кровлями, гордо озирающие окрестность, рассыпанные там и сям одинокие хижины, которые лепятся к бокам гор, как ласточкины гнезда, или стоят смиренно за щитом подножия их
с частоколами и овощными садами.
Обгорелый шест, которого концы опирались на двух камнях, держал медный котелок
с водою; один из этих камней обставлен был сковородою
с остатками изжаренной
с луком жирной почки, облупленным подносом
с изукрашенным
золотыми цветами карафином [Карафин — графин.],
с двумя серебряными чарами, расписанными чернью, работы устюжской, и узорочною серебряною братиною [Братина — сосуд для вина и пива.]
с кровлею, вероятно, жалованною царями кому-нибудь из родителей собеседников при милостивом слове.