Неточные совпадения
— Дело не в том, отец Плиний из Веттина! [Шлиппенбах иронически сопоставляет Глика со знаменитым древнеримским
писателем и государственным деятелем, блестящим оратором Плинием Младшим (ок. 62 — ок. 114).] — перебил Шлиппенбах, потягиваясь и передразнивая пастора в
любимой его поговорке, — дело не о вашем возлюбленном Алексеевиче, которого новый толчок шведским прикладом, сакрамент, подобный нарвскому, отобьет от кукольных его затей. Мы спрашивали вашего мнения насчет беглеца Паткуля.
Здесь ярче чувствовалась столица. Зала сообщала ей более строгое и серьезное настроение. Первые ряды кресел пестрели лицами и фигурами пожилых людей с положением, что сейчас было видно. Она даже удивлялась, что на такойвечер собралось столько мужчин, наверное, состоящих на службе, и собралось не случайно, а с желанием почтить память
любимого писателя, помолодеть душой, пережить еще раз обаяние его таланта и смелого, язвительного протеста.
Это самое слово употребил он мысленно, и сейчас перед ним всплыло нервное и доброе лицо
любимого писателя; он вспомнил и то, что ему тогда хотелось поискреннее исповедаться Борису Петровичу.
Неточные совпадения
В этот день даже во времена самой злейшей реакции это был единственный зал в России, где легально произносились смелые речи. «Эрмитаж» был во власти студентов и их гостей —
любимых профессоров,
писателей, земцев, адвокатов.
Певцов-итальянцев тут слышала я, // Что были тогда знамениты, // Отца моего сослуживцы, друзья // Тут были, печалью убиты. // Тут были родные ушедших туда, // Куда я сама торопилась. //
Писателей группа,
любимых тогда, // Со мной дружелюбно простилась: // Тут были Одоевский, Вяземский; был // Поэт вдохновенный и милый, // Поклонник кузины, что рано почил, // Безвременно взятый могилой, // И Пушкин тут был…
Тут были родные ушедших туда, // Куда я сама торопилась, //
Писателей группа,
любимых тогда.
А может быть, он будет знаменитым живописцем,
любимым современным
писателем, идолом молодежи, исследователем Памира, восходящим на вершины Гималайских недоступных гор.
Вследствие болезни глаз бросил свою
любимую науку и весь отдался литературе: переводил Шекспира, Кальдерона, Лопе де Вега, читал лекции и в 1878 году был избран председателем Общества любителей российской словесности, а после смерти А.Н. Островского — председателем Общества драматических
писателей.