Неточные совпадения
Утром в Химках прощание с сестрой Зиной, у которой он гостил в летние каникулы. Здесь же, по соседству, визит семье Синельниковых. С большим трудом удалось ему улучить
минуту, чтобы остаться наедине с богоподобной Юленькой, но когда он потянулся к ней за знакомым,
сладостным, кружащим голову поцелуем, она мягко отстранила его загорелой рукой и сказала...
Александров обернулся к своей даме, и она в ту же
минуту посмотрела на него, и опять их глаза слились, утонули в
сладостном разговоре: «Любишь — люблю, люблю».
Неточные совпадения
Но, получив посланье Тани, // Онегин живо тронут был: // Язык девических мечтаний // В нем думы роем возмутил; // И вспомнил он Татьяны милой // И бледный цвет, и вид унылый; // И в
сладостный, безгрешный сон // Душою погрузился он. // Быть может, чувствий пыл старинный // Им на
минуту овладел; // Но обмануть он не хотел // Доверчивость души невинной. // Теперь мы в сад перелетим, // Где встретилась Татьяна с ним.
Не могу выразить
сладостного чувства, овладевшего мною в эту
минуту.
Как тяжело думать, что вот „может быть“ в эту самую
минуту в Москве поет великий певец-артист, в Париже обсуждается доклад замечательного ученого, в Германии талантливые вожаки грандиозных политических партий ведут агитацию в пользу идей, мощно затрагивающих существенные интересы общественной жизни всех народов, в Италии, в этом краю, „где
сладостный ветер под небом лазоревым веет, где скромная мирта и лавр горделивый растут“, где-нибудь в Венеции в чудную лунную ночь целая флотилия гондол собралась вокруг красавцев-певцов и музыкантов, исполняющих так гармонирующие с этой обстановкой серенады, или, наконец, где-нибудь на Кавказе „Терек воет, дик и злобен, меж утесистых громад, буре плач его подобен, слезы брызгами летят“, и все это живет и движется без меня, я не могу слиться со всей этой бесконечной жизнью.
«Где же любовь? О, любви, любви жажду! — говорил он, — и скоро ли придет она? когда настанут эти дивные
минуты, эти
сладостные страдания, трепет блаженства, слезы…» — и проч.
По энергичности, с которою приятнейший Измаил Петрович производил эту операцию, можно было без ошибки отгадать, что те веселые, могучие и искренние фиоритуры, которые
минуту тому назад неслись из комнаты сквозь затворенные двери, пускал непременно Термосесов, а Борноволоков только свиристел и плескался по-утиному. Но вот Ермошка вернулся, дверь захлопнулась, и
сладостное видение скрылось.