Неточные совпадения
Файбиш выпил стакан вина, но тотчас же закашлялся, потому что давно уже страдал одышкой. Во время кашля вся кровь, переполнявшая его массивное тело, кинулась ему в голову; лицо его еще больше посинело, шея распухла, а жилы на лбу и на
носу вздулись, как у удавленника. Откашлявшись, он долго, с хрипением и со свистом в горле, отдувался, потом обсосал намокшие в вине усы,
вытер их ребром ладони в одну и в другую сторону и, наконец, отрывисто спросил...
Но Иноков, сидя в облаке дыма, прислонился виском к стеклу и смотрел в окно. Офицер согнулся, чихнул под стол, поправил очки,
вытер нос и бороду платком и, вынув из портфеля пачку бланков, начал не торопясь писать. В этой его неторопливости, в небрежности заученных движений было что-то обидное, но и успокаивающее, как будто он считал обыск делом несерьезным.
Всем улыбаясь одинаково ласково, ко всем мягко внимательная, Акулина Ивановна заправляла большим пальцем табак в ноздри, аккуратно
вытирала нос и палец красным клетчатым платком и говорила:
Рядом с ним стояла жена. Часто моргая глазами, она
вытирала нос концом платка. Самойлов взял бороду в руку и продолжал, глядя в пол:
Он упал на ходу и теперь, весь в пыли, догонял свою полуроту, низко согнувшись под тяжестью амуниции, точно бежа на четвереньках, держа в одной руке ружье за середину, а другой рукой беспомощно
вытирая нос.
Неточные совпадения
Чихая, он, видимо, спугнул свое оживление, лицо его скучно осунулось; крепко
вытирая широкий
нос, крякнул, затем продолжал, размышляя, оценивая:
А отец его, в черном сюртуке до пят, в черном бархатном картузе, переставляя деревянные ноги,
вытирал ладонью мертвый, мокрый
нос и храпел:
Он смотрел на Самгина растерянно, даже как будто испуганно, выдувал воздух
носом, вздыхал,
вытирал глаза платком.
Мы свято исполняли этот договор, и в критический момент, когда пан Уляницкий, взяв себя за кончик
носа и выпятив языком щеку, осторожно обходил бритвой усы или подбривал бородку около горла, мы старались даже затаить дыхание, пока он не
вытирал в последний раз бритву и не убирал прибора.
Учитель был желтый, лысый, у него постоянно текла кровь из
носа, он являлся в класс, заткнув ноздри ватой, садился за стол, гнусаво спрашивал уроки и вдруг, замолчав на полуслове, вытаскивал вату из ноздрей, разглядывал ее, качая головою. Лицо у него было плоское, медное, окисшее, в морщинах лежала какая-то прозелень, особенно уродовали это лицо совершенно лишние на нем оловянные глаза, так неприятно прилипавшие к моему лицу, что всегда хотелось
вытереть щеки ладонью.