Неточные совпадения
В бедном еврейском местечке не было
ни одного ресторана. Клубы,
как военный, так и гражданский, находились
в самом жалком, запущенном виде, и поэтому вокзал служил единственным местом, куда обыватели ездили частенько покутить и встряхнуться и даже поиграть
в карты. Ездили туда и дамы к приходу пассажирских поездов, что служило маленьким разнообразием
в глубокой скуке провинциальной жизни.
Придя к себе, Ромашов,
как был,
в пальто, не сняв даже шашки, лег на кровать и долго лежал, не двигаясь, тупо и пристально глядя
в потолок. У него болела голова и ломило спину, а
в душе была такая пустота, точно там никогда не рождалось
ни мыслей,
ни вспоминаний,
ни чувств; не ощущалось даже
ни раздражения,
ни скуки, а просто лежало что-то большое, темное и равнодушное.
Неужели я уж так неинтересна
как человек и некрасива
как женщина, чтобы мне всю жизнь киснуть
в этой трущобе,
в этом гадком местечке, которого нет
ни на одной географической карте!
В половине четвертого к Ромашову заехал полковой адъютант, поручик Федоровский. Это был высокий и,
как выражались полковые дамы, представительный молодой человек с холодными глазами и с усами, продолженными до плеч густыми подусниками. Он держал себя преувеличенно-вежливого строго-официально с младшими офицерами,
ни с кем не дружил и был высокого мнения о своем служебном положении. Ротные командиры
в нем заискивали.
В это время он случайно взглянул на входную дверь и увидал за ее стеклом худое и губастое лицо Раисы Александровны Петерсон под белым платком, коробкой надетым поверх шляпы… Ромашов поспешно, совсем по-мальчишески, юркнул
в гостиную. Но
как ни короток был этот миг и
как ни старался подпоручик уверить себя, что Раиса его не заметила, — все-таки он чувствовал тревогу;
в выражении маленьких глаз его любовницы почудилось ему что-то новое и беспокойное, какая-то жестокая, злобная и уверенная угроза.
Офицеры
в эту минуту свернули с тропинки на шоссе. До города оставалось еще шагов триста, и так
как говорить было больше не о чем, то оба шли рядом, молча и не глядя друг на друга.
Ни один не решался —
ни остановиться,
ни повернуть назад. Положение становилось с каждой минутой все более фальшивым и натянутым.
«
Каким образом может существовать сословие, — спрашивал сам себя Ромашов, — которое
в мирное время, не принося
ни одной крошечки пользы, поедает чужой хлеб и чужое мясо, одевается
в чужие одежды, живет
в чужих домах, а
в военное время — идет бессмысленно убивать и калечить таких же людей,
как они сами?»
Настанет время, и великая вера
в свое Я осенит,
как огненные языки святого духа, головы всех людей, и тогда уже не будет
ни рабов,
ни господ,
ни калек,
ни жалости,
ни пороков,
ни злобы,
ни зависти.
Алексей Александрович думал и говорил, что
ни в какой год у него не было столько служебного дела, как в нынешний; но он не сознавал того, что он сам выдумывал себе в нынешнем году дела, что это было одно из средств не открывать того ящика, где лежали чувства к жене и семье и мысли о них и которые делались тем страшнее, чем дольше они там лежали.
Кто был то, что называют тюрюк, то есть человек, которого нужно было подымать пинком на что-нибудь; кто был просто байбак, лежавший, как говорится, весь век на боку, которого даже напрасно было подымать: не встанет
ни в каком случае.
Неточные совпадения
Хлестаков (защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую… (Ест.)Боже мой,
какой суп! (Продолжает есть.)Я думаю, еще
ни один человек
в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай,
какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)Что это за жаркое? Это не жаркое.
Городничий. Эк куда хватили! Ещё умный человек!
В уездном городе измена! Что он, пограничный, что ли? Да отсюда, хоть три года скачи,
ни до
какого государства не доедешь.
Купцы. Ей-богу! такого никто не запомнит городничего. Так все и припрятываешь
в лавке, когда его завидишь. То есть, не то уж говоря, чтоб
какую деликатность, всякую дрянь берет: чернослив такой, что лет уже по семи лежит
в бочке, что у меня сиделец не будет есть, а он целую горсть туда запустит. Именины его бывают на Антона, и уж, кажись, всего нанесешь,
ни в чем не нуждается; нет, ему еще подавай: говорит, и на Онуфрия его именины. Что делать? и на Онуфрия несешь.
Хлестаков. Да что? мне нет никакого дела до них. (
В размышлении.)Я не знаю, однако ж, зачем вы говорите о злодеях или о какой-то унтер-офицерской вдове… Унтер-офицерская жена совсем другое, а меня вы не смеете высечь, до этого вам далеко… Вот еще! смотри ты
какой!.. Я заплачу, заплачу деньги, но у меня теперь нет. Я потому и сижу здесь, что у меня нет
ни копейки.
Городничий. Ах, боже мой! Я, ей-ей, не виноват
ни душою,
ни телом. Не извольте гневаться! Извольте поступать так,
как вашей милости угодно! У меня, право,
в голове теперь… я и сам не знаю, что делается. Такой дурак теперь сделался,
каким еще никогда не бывал.