Тот, кого называли Яшкой, окинул нас внимательным взглядом. И, как бы убедившись, несмотря на наши «вольные» костюмы, что действительно мы арестанты, прекратил стук и что-то заворчал за своею дверью. Слов мы не могли расслышать — «одиночка» уже приняла нас в свои холодные, сырые объятия. Запоры щелкнули за нами, шаги надзирателя стихли в другом
конце коридора, и жизнь «подследственного отделения» вошла опять в свою обычную колею.
Неточные совпадения
Когда, бывало, старый Михеич сидел на окне
коридора и дремал, при чем из-под его папахи, вечно нахлобученной на самые брови, виднелись
концы длинных усов и ястребиного носа, тихо и благосклонно «клевавшего» в спокойной дремоте, в
коридоре подследственных воцарялась непринужденность и даже некоторая развязность, конечно, в возможных для этого места пределах.
— И опять же, как сказать… Собственно для обличения!.. Меркурий ушел. Мы заварили чай и вышли «на прогулку» в
коридор. Вдали, где-то в третьем
коридоре, слышались еще шаги удалявшейся «поверки». У Яшкина оконца виднелись усы, часть бороды,
конец носа. Яшка стоял неподвижно и будто чего-то ждал.
В эту минуту явилась необходимость посетить уборную, она помещалась в
конце коридора, за кухней, рядом с комнатой для прислуги. Самгин поискал в столовой свечу, не нашел и отправился, держа коробку спичек в руках. В коридоре кто-то возился, сопел, и это было так неожиданно, что Самгин, уронив спички, крикнул:
Я бросился к двери и отворил; разом со мной отворилась и другая дверь в
конце коридора, хозяйкина, как узнал я после, откуда выглянули две любопытные головы.
Неточные совпадения
Нехаева жила в меблированных комнатах, последняя дверь в
конце длинного
коридора, его слабо освещало окно, полузакрытое каким-то шкафом, окно упиралось в бурую, гладкую стену, между стеклами окна и стеною тяжело падал снег, серый, как пепел.
Довести эту мысль до
конца он не успел, потому что в
коридоре раздались тяжелые шаги, возня и воркующий голос соседа по комнате.
Что за заливцы, уголки, приюты прохлады и лени, образуют узор берегов в проливе! Вон там идет глубоко в холм ущелье, темное, как
коридор, лесистое и такое узкое, что, кажется, ежеминутно грозит раздавить далеко запрятавшуюся туда деревеньку. Тут маленькая, обстановленная деревьями бухта, сонное затишье, где всегда темно и прохладно, где самый сильный ветер чуть-чуть рябит волны; там беспечно отдыхает вытащенная на берег лодка, уткнувшись одним
концом в воду, другим в песок.
Конец, что ли? нет, опять
коридор направо, точно западня для волков, еще налево — и мы очутились в маленьком садике перед домиком, огороженным еще третьим, бамбуковым, и последним забором.