Неточные совпадения
На меня рассказ произвел странное впечатление… Царь и вдруг — корова… Вечером мы разговаривали об этом
происшествии в детской и гадали о судьбе бедных подчасков и владельца коровы. Предположение, что им всем отрубили головы, казалось нам довольно правдоподобным. Хорошо ли это, не жестоко ли, справедливо ли — эти вопросы не приходили в голову.
Было что-то огромное, промчавшееся, как буря, и в середине этого царь, который «все может»… Что значит перед этим судьба двух подчасков? Хотя, конечно, жалко…
С этих пор эта фраза на некоторое время становится фоном моих тогдашних впечатлений, отчасти, может
быть, потому, что за гибелью «фигуры» последовало и другое однородное
происшествие.
— Ваше превосходительство, — сказал Долгоногов холодно и твердо, — в другое время я готов выслушать все, что вам
будет угодно сказать. Теперь прежде всего я требую немедленного освобождения моего ученика, незаконно арестованного при полиции… О
происшествии я уже послал телеграмму моему начальству…
Осложнение сразу разрешилось. Мы поняли, что из вчерашнего
происшествия решительно никаких последствий собственно для учения не вытекает и что авторитет учителя установлен сразу и прочно. А к концу этого второго урока мы
были уж целиком в его власти. Продиктовав, как и в первый раз, красиво и свободно дальнейшее объяснение, он затем взошел на кафедру и, раскрыв принесенную с собой толстую книгу в новом изящном переплете, сказал...
— Черт его знает, как это сделалось, — сказал он, наконец, почесав рукою за ухом. — Пьян ли я вчера возвратился, или нет, уж наверное сказать не могу. А по всем приметам должно
быть происшествие несбыточное: ибо хлеб — дело печеное, а нос совсем не то. Ничего не разберу!..
Неточные совпадения
Правдин. Каким же образом?
Происшествии с человеком ваших качеств никому равнодушны
быть не могут. Вы меня крайне одолжите, если расскажете…
Но
происшествие это
было важно в том отношении, что если прежде у Грустилова еще
были кое-какие сомнения насчет предстоящего ему образа действия, то с этой минуты они совершенно исчезли. Вечером того же дня он назначил Парамошу инспектором глуповских училищ, а другому юродивому, Яшеньке, предоставил кафедру философии, которую нарочно для него создал в уездном училище. Сам же усердно принялся за сочинение трактата:"О восхищениях благочестивой души".
Легко
было немке справиться с беспутною Клемантинкою, но несравненно труднее
было обезоружить польскую интригу, тем более что она действовала невидимыми подземными путями. После разгрома Клемантинкинова паны Кшепшицюльский и Пшекшицюльский грустно возвращались по домам и громко сетовали на неспособность русского народа, который даже для подобного случая ни одной талантливой личности не сумел из себя выработать, как внимание их
было развлечено одним, по-видимому, ничтожным
происшествием.
Как и должно
было ожидать, странные
происшествия, совершившиеся в Глупове, не остались без последствий.
В сущности, пожар
был не весьма значителен и мог бы
быть остановлен довольно легко, но граждане до того
были измучены и потрясены
происшествиями вчерашней бессонной ночи, что достаточно
было слова:"пожар!", чтоб произвести между ними новую общую панику.