Неточные совпадения
Само собою разумеется, что услуги были охотно приняты, так как времена наступали довольно бурные: участились стачки и митинги безработных («которыми, — как писала одна благомыслящая газета, — эта цветущая
страна обязана коварной агитации завистливых иностранцев»), и все это
открывало новое поле природным талантам мистера Гопкинса и его склонности к физическим упражнениям более или менее рискованного свойства.
То же движение мы имели случай наблюдать с его стороны по отношению к судье Дикинсону, полисмену Джону Келли, а также к одному из его соотечественников, занимающему ныне очень скромное положение на лесопилке м-ра Дикинсона, но которому его таланты и образование, без сомнения,
откроют широкую дорогу в этой
стране.
Неточные совпадения
Решением этого вопроса решится и предыдущий, то есть о том, будут ли вознаграждены усилия европейца, удастся ли, с помощью уже недиких братьев, извлечь из скупой почвы, посредством искусства, все, что может только она дать человеку за труд? усовершенствует ли он всеми средствами, какими обладает цивилизация, продукты и промыслы? возведет ли последние в степень систематического занятия туземцев?
откроет ли или привьет новые отрасли, до сих пор чуждые
стране?
Война
открывает доступ самым дурным страстям (одни подрядчики и казнокрады чего стоят!); она изнуряет
страну материально; прелиминарии к войне производят в
стране умственное и нравственное разложение, погружают ее в мрак ничтожества.
«Если бы Колумб так рассуждал, он никогда не снялся бы с якоря. Сумасшествие ехать по океану, не зная дороги, по океану, по которому никто не ездил, плыть в
страну, существование которой — вопрос. Этим сумасшествием он
открыл новый мир. Конечно, если бы народы переезжали из одного готового hotel garni в другой, еще лучший, — было бы легче, да беда в том, что некому заготовлять новых квартир. В будущем хуже, нежели в океане — ничего нет, — оно будет таким, каким его сделают обстоятельства и люди.
На зловонном майдане, набитом отбросами всех
стран и народов, я первым делом сменял мою суконную поддевку на серый почти новый сермяжный зипун, получив трешницу придачи, расположился около торговки съестным в стоячку обедать. Не успел я поднести ложку мутной серой лапши ко рту, как передо мной выросла богатырская фигура, на голову выше меня, с рыжим чубом… Взглянул — серые знакомые глаза… А еще знакомее показалось мне шадровитое лицо… Не успел я рта
открыть, как великан обнял меня.
Он
открыл дверь в глубокой каменной нише, и мы очутились среди пространств, сошедших, казалось, из
стран великолепия воедино, — среди пересечения линий света и глубины, восставших из неожиданности.