Неточные совпадения
Во весь обед, хоть бы он раз встал да обошел гостей, да припросил, чтобы больше кушали
и пили;
и, коли
правду сказать, так
и около себя сидящих не просил о
том, сам же кушал все исправно.
Но когда пан полковник, даже побожася, уверил батеньку, что они в поход никогда не пойдут,
то батенька
и согласился остаться в военной службе; но сотничества, за другими охотниками, умевшими особым манером снискивать милости полковника, батенька никогда не получили
и, стыда ради, всегда говорили, что они выше чина ни за что не желают, как подпрапорный,
и любили слышать, когда их этим рангом величали, да еще
и вельможным, хотя,
правду сказать, подпрапорный,
и в сотне"не много мог", а для посторонних
и того менее.
Конечно,
и то надобно
правду сказать, природа во всех тварях одинакова: посмотрите на матерей из всех животных, когда их детищам умышляют сделать какое зло — тут они забывают свое сложение, не помнят о своем бессилии
и с остервенением кидаются на нападающих.
Но я был маменькиной комплекции: чего мне не хотелось, ни за что не скажу
и не сделаю ни за какие миллионы,
и хоть самая чистейшая
правда, но мне не нравится,
то я
и не соглашаюсь ни с кем, чтоб
то была
правда.
Маменька на этом увещании не остановились. Они были одни из нежнейших маменек нашего века, коих,
правда,
и теперь в новом поколении можно бы найти тысячи, под другою только формою, но с
теми же понятиями о пользах
и выгодах любимчиков сынков
— Первые годы после нашего супружества, — сказали маменька очень печальным голосом
и трогательно подгорюнились рукою, — я была
и хороша
и разумна. А вот пятнадцать лет, счетом считаю, как не знаю, не ведаю, отчего я у вас из дур не выхожу. Зачем же вы меня, дуру, брали? А что
правда, я
то и говорю, что ваши все науки дурацкие. Вот вам пример: Трушко, также ваша кровь, а мое рождение; но так так он еще непорочен
и телом,
и духом,
и мыслию, так он имеет к ним сильное отвращение.
Нас, синтаксистов, было большое число,
и все однолетки. До прихода учителя я подружился со всеми до
того, что некоторых приколотил
и от других был взаимно поколочен. Для первого знакомства дела шли хорошо. Звон колокольчика возвестил приход учителя,
и мы поспешили кое-как усесться. Имея от природы характер меланхоличный,
то есть комплекцию кроткую, застенчивую, я не любил выставляться, а потому
и сел далее всех,
правда,
и с намерением, что авось либо меня не заметят, а потому
и не спросят.
Другой был Потап Корнеевич, не больше. Человек не
то что с умом, но боек на словах; закидывал других речью,
и для себя
и для них бестолковою,
правда; но уже зато в карман за словами не лазил, не останавливаясь, сыпал словами, как из мешка горохом.
Но вместо
того, когда Тумаков проговорил что-то по-своему, по-солдатски, вдруг меня схватили, посадили
и, когда я еще не собрался с духом, как отпрашиваться, они меня остригли, взъерошили лавержет — да
и больно мне было, если
правду сказать!..
Правда, что я не имел времени хорошенько подумать о ней:
то ружье учился чистить,
то ремни белить,
то маршировать,
и все — вот мучение было! — начинать с левой ноги…
Бедный Кузьма не находил слов, как бы сильнее разбранить своих приятелей, так его обобравших! Попросил бы он брата Петруся. Вот уже, хотя я с ним
и в ссоре, а скажу
правду, — мастер был на это! Кузьма ругал их нещадно, вертел в
ту сторону, куда они пошли, пребольшие шиши,
и все не мог утешиться…
И от горя пошел домой, проклиная своих приятелей.
Начался однако же театр. Вот театр, так театр, — я вам скажу! В этот раз я не был олухом, как вчера; я, по совету моего приятеля, смотрел
и занимался только
тем, за что деньги заплатил,
то есть театром;
и,
правду сказать, было чем заняться
и нахохотаться.
Сообразивши все это, я начал не соглашаться
и деликатно объяснять, что не хочу так дорого платить за жену, которая, если пришлось уже
правду сказать, не очень мне-то
и нравится (Анисиньки в
те поры не было здесь,
и потому я был вне любви),
и если я соглашался жениться на ней, так это из вежливости, за его участие в делах моих; чувствуя же, после поездки в Санкт-Петербург (тут, для важности, я выговаривал всякое слово особо
и выразно), в себе необыкновенные способности, я могу найти жену лучше его дочери —
и все такое я объяснял ему.
Ночи мы проводили покойно,
то есть со стороны брата Петруся не было ни трубления в рога
и никакого шума, как он
и обещал; но все же не пришел познакомиться с своею любезнейшею невесткою, как долг от него требовал, по респекту к прекрасному полу.
Правда, ведь он не был в Санкт-Петербурге, как, например, хоть бы
и я.
И науки кончивши, не образумились."Пустите нас отличаться на поле чести или умереть за отечество". Тьфу вы, головорезы! По нескольку часов бился с каждым
и объяснял им мораль, что человек должен любить жизнь
и сберегать ее,
и се
и то им говорил. В подробности рассказывал им, что я претерпел в военной службе по походам из роты к полковнику… ничто не помогло! Пошли.
Правда, нахватали чинов, все их уважают… но это суета сует.
Неточные совпадения
Городничий.
И не рад, что напоил. Ну что, если хоть одна половина из
того, что он говорил,
правда? (Задумывается.)Да как же
и не быть
правде? Подгулявши, человек все несет наружу: что на сердце,
то и на языке. Конечно, прилгнул немного; да ведь не прилгнувши не говорится никакая речь. С министрами играет
и во дворец ездит… Так вот, право, чем больше думаешь… черт его знает, не знаешь, что
и делается в голове; просто как будто или стоишь на какой-нибудь колокольне, или тебя хотят повесить.
Ой! ночка, ночка пьяная! // Не светлая, а звездная, // Не жаркая, а с ласковым // Весенним ветерком! //
И нашим добрым молодцам // Ты даром не прошла! // Сгрустнулось им по женушкам, // Оно
и правда: с женушкой // Теперь бы веселей! // Иван кричит: «Я спать хочу», // А Марьюшка: —
И я с тобой! — // Иван кричит: «Постель узка», // А Марьюшка: — Уляжемся! — // Иван кричит: «Ой, холодно», // А Марьюшка: — Угреемся! — // Как вспомнили
ту песенку, // Без слова — согласилися // Ларец свой попытать.
Ты дай нам слово верное // На нашу речь мужицкую // Без смеху
и без хитрости, // По совести, по разуму, // По
правде отвечать, // Не
то с своей заботушкой // К другому мы пойдем…»
Как велено, так сделано: // Ходила с гневом на сердце, // А лишнего не молвила // Словечка никому. // Зимой пришел Филиппушка, // Привез платочек шелковый // Да прокатил на саночках // В Екатеринин день, //
И горя словно не было! // Запела, как певала я // В родительском дому. // Мы были однолеточки, // Не трогай нас — нам весело, // Всегда у нас лады. //
То правда, что
и мужа-то // Такого, как Филиппушка, // Со свечкой поискать…
Искусственные примеси сверху донизу опутали Глупов,
и ежели можно сказать, что в общей экономии его существования эта искусственность была небесполезна,
то с не меньшею
правдой можно утверждать
и то, что люди, живущие под гнетом ее, суть люди не весьма счастливые.