Неточные совпадения
С Екатериною воссели на престол кроткая мудрость, божественная
любовь к славе (источник всех дел великих), неутомимая деятельность, знание человеческого сердца, знание века, ревностное желание довершить начатое Петром, просветить народ, образовать Россию, утвердить ее счастие на столпах незыблемых, согласить все части правления, и купить бессмертие делами Матери Отечества. Сей
обет произнесла Монархиня во глубине души Своей, и небесный Сердцеведец даровал Ей силу для исполнения.
Сограждане! Каким торжеством для добродетелей Монархини и для вашей святой благодарности были первые слова юного Самодержца, Который, восходя на престол России и желая объявить волю Свою царствовать мудро и добродетельно, сказал только: «Я буду царствовать по сердцу и законам Екатерины Великой!..» Великой!.. — повторила вся Россия. Сим
обетом Он почтил и память Ее, и вашу признательную к Ней
любовь; вы разумели Его — и утешились!
Неточные совпадения
Правда и то, что и пролитая кровь уже закричала в эту минуту об отмщении, ибо он, погубивший душу свою и всю земную судьбу свою, он невольно должен был почувствовать и спросить себя в то мгновение: «Что значит он и что может он значить теперь для нее, для этого любимого им больше души своей существа, в сравнении с этим «прежним» и «бесспорным», покаявшимся и воротившимся к этой когда-то погубленной им женщине с новой
любовью, с предложениями честными, с
обетом возрожденной и уже счастливой жизни.
И снова поселился с женой, пробуя обмануть ее, и снова разъехался — пока, наконец, побледневший от злобы и неутолимой
любви, не расплакался у ее ног и не дал страшной клятвы,
обета трезвости.
Да здравствует Беседы царь! // Цвети твоя держава! // Бумажный трон твой — наш алтарь, // Пред ним
обет наш — слава! // Не изменим, мы от отцов // Прияли глупость с кровью. // Сумбур! Здесь сонм твоих сынов, // К тебе горим
любовью. // Наш каждый писарь — славянин, // Галиматьею дышит; // Бежит предатель их дружин // И галлицизмы пишет.
И посреди этого внутреннего хаоса, в его душе ясно стоит один только яркий и чудный образ Цезарины, с ее знаменем в руках, с ее героическим призванием, с ее
обетом полной и беззаветной
любви, и вот так и манит, так и влечет к себе словно какой-то сверхъестественной, чарующей силой и симпатией.
До гроба вы клялись любить поэта… // Страшась людей, боясь людской молвы, // Вы не исполнили священного
обета, // Свою
любовь — и ту забыли вы…