Неточные совпадения
R-13, бледный, ни на кого не глядя (не
ждал от него этой застенчивости), — спустился, сел. На один мельчайший дифференциал секунды мне мелькнуло рядом с ним чье-то лицо — острый, черный треугольник — и тотчас же стерлось: мои глаза — тысячи глаз — туда, наверх, к Машине. Там — третий чугунный жест нечеловеческой руки. И, колеблемый невидимым
ветром, — преступник идет, медленно, ступень — еще — и вот шаг, последний в его жизни — и он лицом к небу, с запрокинутой назад головой — на последнем своем ложе.
Все время вслушиваюсь, как
ветер хлопает темными крыльями о стекло стен, все время оглядываюсь,
жду.
Они медленно, неудержимо пропахали сквозь толпу — и ясно, будь вместо нас на пути у них стена, дерево, дом — они все так же, не останавливаясь, пропахали бы сквозь стену, дерево, дом. Вот — они уже на середине проспекта. Свинтившись под руку — растянулись в цепь, лицом к нам. И мы — напряженный, ощетинившийся головами комок —
ждем. Шеи гусино вытянуты. Тучи.
Ветер свистит.
Не убивала бы я мужа, а ты бы не поджигал, и мы тоже были бы теперь вольные, а теперь вот сиди и
жди ветра в поле, свою женушку, да пускай вот твое сердце кровью обливается…» Он страдает, на душе у него, по-видимому, свинец, а она пилит его и пилит; выхожу из избы, а голос ее всё слышно.
Неточные совпадения
Но туча, то белея, то чернея, так быстро надвигалась, что надо было еще прибавить шага, чтобы до дождя поспеть домой. Передовые ее, низкие и черные, как дым с копотью, облака с необыкновенной быстротой бежали по небу. До дома еще было шагов двести, а уже поднялся
ветер, и всякую секунду можно было
ждать ливня.
Ветер как будто только
ждал ее, радостно засвистал и хотел подхватить и унести ее, но она рукой взялась за холодный столбик и, придерживая платье, спустилась на платформу и зашла за вагон.
Ну поцелуйте же, не
ждали? говорите! // Что ж, ради? Нет? В лицо мне посмотрите. // Удивлены? и только? вот прием! // Как будто не прошло недели; // Как будто бы вчера вдвоем // Мы мочи нет друг другу надоели; // Ни на́волос любви! куда как хороши! // И между тем, не вспомнюсь, без души, // Я сорок пять часов, глаз мигом не прищуря, // Верст больше седьмисот пронесся, —
ветер, буря; // И растерялся весь, и падал сколько раз — // И вот за подвиги награда!
— А весь этот шум подняли марксисты. Они нагнали страха, они! Эдакий… очень холодный
ветер подул, и все почувствовали себя легко одетыми. Вот и я — тоже. Хотя жирок у меня — есть, но холод — тревожит все-таки.
Жду, — сказал он, исчезая.
По улице Самгин шел согнув шею, оглядываясь, как человек, которого ударили по голове и он
ждет еще удара. Было жарко, горячий
ветер плутал по городу, играя пылью, это напомнило Самгину дворника, который нарочно сметал пыль под ноги партии арестантов. Прозвучало в памяти восклицание каторжника: