Неточные совпадения
— Это я, видишь, Ваня,
смотреть не могу, — начал он после довольно продолжительного сердитого молчания, — как эти маленькие, невинные создания дрогнут от холоду
на улице… из-за проклятых матерей и отцов. А впрочем, какая же мать и вышлет такого ребенка
на такой ужас, если уж не самая несчастная!.. Должно быть, там в углу у ней еще сидят сироты, а это
старшая; сама больна, старуха-то; и… гм! Не княжеские дети! Много, Ваня,
на свете… не княжеских детей! гм!
Таня вопросительно
посмотрела на старшую сестру. Лидия Аркадьевна, отличавшаяся странным бессердечием по отношению ко всему загнанному, подвластному и приниженному, спросила со своей обычной презрительной миной:
Неточные совпадения
Два мальчика в тени ракиты ловили удочками рыбу. Один,
старший, только что закинул удочку и старательно выводил поплавок из-за куста, весь поглощенный этим делом; другой, помоложе, лежал
на траве, облокотив спутанную белокурую голову
на руки, и
смотрел задумчивыми голубыми глазами
на воду. О чем он думал?
«Эмоциональная оппозиция», — думал он,
посматривая на сверстников глазами
старшего, и ему казалось, что сдержанностью и отчужденностью он внушает уважение к себе.
Нарисовав эту головку, он уже не знал предела гордости. Рисунок его выставлен с рисунками
старшего класса
на публичном экзамене, и учитель мало поправлял, только кое-где слабые места покрыл крупными, крепкими штрихами, точно железной решеткой, да в волосах прибавил три, четыре черные полосы, сделал по точке в каждом глазу — и глаза вдруг стали
смотреть точно живые.
Капитан и так называемый «дед», хорошо знакомый читателям «Паллады»,
старший штурманский офицер (ныне генерал), — оба были наверху и о чем-то горячо и заботливо толковали. «Дед» беспрестанно бегал в каюту, к карте, и возвращался. Затем оба зорко
смотрели на оба берега,
на море, в напрасном ожидании лоцмана. Я все любовался
на картину, особенно
на целую стаю купеческих судов, которые, как утки, плыли кучей и все жались к шведскому берегу, а мы шли почти посредине, несколько ближе к датскому.
Надежда Васильевна,
старшая дочь Бахаревых, была высокая симпатичная девушка лет двадцати. Ее, пожалуй, можно было назвать красивой, но
на Маргариту она уже совсем не походила. Сравнение Хионии Алексеевны вызвало
на ее полном лице спокойную улыбку, но темно-серые глаза, опушенные густыми черными ресницами,
смотрели из-под тонких бровей серьезно и задумчиво. Она откинула рукой пряди светло-русых гладко зачесанных волос, которые выбились у нее из-под летней соломенной шляпы, и спокойно проговорила: