Наташа воротилась скоро, веселая и счастливая, и, проходя мимо, потихоньку
ущипнула меня. Старик было принялся опять «серьезно» оценивать мою повесть, но от радости не выдержал характера и увлекся...
Она осмотрелась и вдруг, к величайшему моему удивлению, отставила чашку,
ущипнула обеими руками, по-видимому хладнокровно и тихо, кисейное полотнище юбки и одним взмахом разорвала его сверху донизу. Сделав это, она молча подняла на меня свой упорный, сверкающий взгляд. Лицо ее было бледно.